Народ чуть-чуть удивился, а может быть, и не чуть-чуть, и мигом достал сотовые телефоны, заразившись модной в наше время привычкой запечатлевать все происходящее на камеру.

Я и Сморчок тут же резво поднялись на ноги, перестали лыбиться, теперь уже я схватила его за руку и поволокла к выходу. Выяснять отношения мы продолжили только в парке около здания университета и проторчали там пару часов. Чтобы меня успокоить, синеглазый открыл свой ноутбук, и мы вдвоем залезли в почтовый ящик Ника, а также на все те сайты, где он бывал. Как партнер и говорил, ничего примечательного из его личной переписки я не узнала, чем и была сильно расстроена. По сотовому телефону Никита тоже не писал ничего особенно интересного. С Ольгой он переписывался очень часто, но до «котенка», «солнышка» и прочего не опускался. Пару раз назвал ее милой, а еще писал приятные комплименты, показав себя истинным джентльменом, которому были чужды приторность и сахарная сладость в отношениях.

– Какой же Ник у меня классный, – мечтательно сказала я Дэну. – Не то что твоя Троллиха.

Парень только глаза мученически понял к небу.

– Ольга – эталон женственности, Бурундук.

Я с умным видом покивала. Тоже мне, знаток женщин.

– Да ты максимум, что можешь оценить, это здесь, там и тут, – я красноречиво указа ладонью на бедра, потом на талию и на область груди.

– Тут я оценил, – сообщил парень мне тут же с плотоядной улыбкой старого развратника.

– А ты знаешь, что твоя Гоблинша ведет двойную жизнь? – с некоторым ехидством спросила я, как-то не задумавшись, что это сообщение может поразить Дэнва прямо в его донжуанское сердце.

– Что ты имеешь в виду под этими словами? – говоря это, брюнет, не спрашивая разрешения, улегся на лавку и уложил голову мне на колени. Я взглянула в его лицо и машинально потрепала по волосам, как любящая хозяйка своего породистого пса с шелковистой шерстью.

«Хороший мальчик, хороший мальчик!» – набросили тут же очередные надписи два дежурных головастика.

– Она у нас мадам раскрепощенная, – отозвалась я и поведала все, что сказал мне Димка о Князевой.

– И что? – равнодушно спросил Смерч после моего красноречивого рассказа. Кажется, для него это не было тайной. Жалко, а я так хотела видеть его вытаращенные от удивления глаза.

– Как что? – поразилась я. – Твоя принцесса оказалась не принцессой, а оторвой, а ты и ухом не ведешь!

– Малышка Ольга может делать все, что хочет. В пределах разумного, разумеется. Это ее жизнь, и я уважаю ее увлечения, – проговорил он.

– Да как так?! – возмутилась я. – Да если бы мой Ник оказался на самом деле не тем, кем его считаю я, я бы мигом его разлюбила… наверное.