– Уверен?

– Да, это правда.

– О, да. «Я никогда не лгу». Не ты ли это говорил, Мистер Честность? – вспомнила светловолосая девушка его слова, сказанные, казалось, когда-то давным-давно.

Над прозрачным Дэном вновь пошел дождь, и он, подняв голову и глянув в черное грозовое небо, тихо засмеялся. Опустился на колени уже во второй раз. Его ослабленная, протянутая вперед ладонь, поймав тяжелые капли, сжала пальцы, и темно-бордовая, почти черная вода, в которую превратился дождь, стала неспешно стекать меж его пальцами на землю, от чего туман начал шипеть.

– У тебя что, хобби врать? – наседала на него Маша. – Нет-нет, по-моему, это твоя физиологическая потребность, Смерчинский. Как в еде, воде и к размножению.

– Особенно к последнему. Ты меня простишь?

– Нет.

Маша нервно, как будто бы колебаясь, потерла руками колени.

Несмотря на это слово, дождь над полупрозрачным Денисом вдруг стал мелким, грибным. Небо слегка разгладилось.

– Нет?

– Нет.

«Да, если докажешь свою честность», – говорил взгляд орла, опустившегося на плечо к Смерчу.

– Нет… Это «нет» звучит категорично… Что мне для тебя сделать, чтобы «нет» превратилось хотя бы в «я подумаю»?

– Я могла бы сказать, что ничего, и послать тебя на три далеких буквы. Но я вроде как эгоистка и хочу получить от тебя все. Ты обещал мне кучу всего, в том числе и это свидание. – В Машином голосе проснулась веселость. Она вновь сняла очки. – Сделай так, чтобы я тебе поверила. Поверю – может быть, со временем прощу тебя, так и быть. Но я хочу видеть твою искренность, господин Ящерица. – И она сама, не зная зачем, коснулась его татуировки на шее большим пальцем, на котором сияло его кольцо. – Ты мне нравишься, и ты знаешь это.

– Знаю. Я от тебя без ума. И ты тоже должна об этом догадываться.

– Я не слишком догадлива, но я это подозревала, Смерчинский.

Он прикрыл глаза, наслаждаясь ее прикосновением, чувствуя, что не против был бы вновь обнять ее и поцеловать, но понимал, что так быстро не стоит этого делать. Он вообще был бы не против и кое-чего другого, хотя, наверное, Марья не согласилась бы на это. Пока не согласилась бы.

Дождь закончился. Туман исчез. Пропасть затягивалась землей, исчезала из виду вместе со своим леденящим кожу потусторонним холодом.

– Это хорошо, – он говорил эти слова шепотом. – Это просто отлично. Так ты согласна на это свидание?

– Ну да. Забрасывать трехочковые я хочу тебе и дальше, дьяволенок-баскетболист. Только если ты еще раз попробуешь меня надуть, я тебя точно никогда не прощу. Я разделаюсь с тобой прямо во время нашего матча, – проговорила Маша, глядя на успокоившегося вдруг Смерча взглядом человека, привыкшего выполнять свои слова.