Лера вопросительно взглянула на меня умело накрашенными, но кажущимися абсолютно естественными глазами, и мне пришлось соглашаться и садиться в ее дорогое ярко-красное авто и терпеть всю дорогу приставания доставучки Дэнни, который пользовался тем, что мать ничего не видит. Впрочем, терпеть – сильно сказано. На самом деле я больше притворялась, будто бы он меня раздражает. И просто млела от осознания того, что я сейчас просто сижу рядом с человеком, который как будто бы невзначай дарит мне радость и желание быть счастливой – такой же счастливой, какой я всегда была в детстве.

И я не думала раньше, что сжимать пальцы, на одном из которых блестит кольцо, подаренное и надетое мною самой, – синоним этого непонятного и абстрактного в общем-то счастья. Зато я знала точно, что счастье – это неуловимая штука, юркая и проворная, как ящерка, и наслаждаться им нужно, пока есть возможность держать его, счастье-ящерку, за хвост. Пока он не отвалится и ящерица не сбежит.

«У Дэна на шее есть счастье», – подумал кто-то жутко философский, и с ним согласились. А тот самый противный головастик, что писал как-то письмо обитателям головы Смерчинского, заметил:

«У Дэна на шее есть и ты».

Может, я для него – тоже счастье?

Денис, глядя мне в глаза, неожиданно кивнул, словно точно знал, о чем сейчас я думаю, и коснулся серебряного кольца. Я улыбнулась ему в ответ одними губами и тоже коснулась кольца – своего, на большом пальце.

Он склонил голову набок, потер костяшками губы и достал смартфон из кармана. Набрал что-то на нем и протянул его мне – чтобы я прочла текст.

«Вечность есть совокупность коротких мгновений. Давай их ловить? И копить. Чтобы у нас была своя общая вечность».

Я большими глазами посмотрела на парня. Что с ним?

«Давай. У меня уже накоплено много=)».

«У меня тоже. Спасибо, что со мной».

Отчего-то у меня защемило сердце – как будто бы я на пару мгновений окунулась в душу Дениса.

«Не грусти, Машка с тобой!» – напечатала я.

«Не буду».