– Тогда ты поезжай, – решительно сказал Димка. – А твою машину я перегоню в другое место.

– Не могу. Менты наверняка объявили «Перехват», – отозвался Кларский. – Надо переждать. А, ну да. Ты же будешь рад, урод, если я попадусь им.

– У меня засветишься, – поморщился вновь от боли Чащин, перебирая варианты и словно не слыша слов Ника. – У друзей – тоже. Домой тебе соваться не стоит.

– Без тебя найду, где переждать, – огрызнулся Ник – он неожиданно, как по щелчку пальцев, пришел в себя. Гранитная скала начала восстанавливаться. – Не делай вид, что беспокоишься, козел. В мыслях уже звонишь ментуре, чтобы сдать меня?

На миг у Дмитрия окаменело лицо – словно Кларский вновь ударил его. Терять дружбу с этим придурком парню было страшно. Может быть, эта была еще одна причина того, что Дима предпочитал все сохранить в тайне. Он боялся не самого Никиту, а его реакции. Боялся потерять друга. Еще несколько месяцев назад он не рассказал сходившему на первое свидание с Ольгой Кларскому о них с ней, потому что испугался – вдруг Ник пошлет его ко всем чертям, и их многолетняя дружба перечеркнется черной линией. Но тогда еще были шансы, а сейчас их не было.

А осознание того, что друг считает его способным на такое предательство, было сильнее, чем кулак Кларского.

– Я не сдам тебя.

Никита ничего не ответил.

– Я знаю, где тебе можно спрятаться, – вмешалась вдруг бледная Ника, доставая из клатча связку ключей. – Бабушкина подруга уехала в Сочи к дочери, я захожу к ней иногда поливать цветы. Так что ее квартира свободна. Никита, поехали туда, а? Никита? Никита!

Она вдруг правда озаботилась тем, чтобы Укропа не поймали. Ей совсем не хотелось, чтобы он очутился в тюрьме, даже если он и заслужил это! А тот словно почувствовал это, внимательно посмотрел на девушку и едва заметно вздохнул. Опять он ее куда-то впутывает. Но Ника сама предложила помощь, а он не в том положении, чтобы отказываться.

– Езжай, придурок, – сказал Дима. – Езжай. У тебя деньги есть?

– Есть. И я же сказал – хватит делать вид, что заботишься.

– Я не делаю вид. Давай ключи от своей тачки, перегоню.

«Не отказывайся», – прошелестел ветер, и Кларскому, который не был склонен к фантазиям, показалось, что это сказал его брат. И он решился.

– Не думай, что я буду твоим должником, ублюдок, – ответил Никита, кидая теперь ключи Чащину, и повернулся к Нике: – Хорошо. Поехали. Говори адрес.

Когда уже они оказались на мотоцикле, Никита повернулся к Димке и сказал медленно, без злобы или ярости, скорее для формы:

– Я с тобой еще расплачусь.