Я хотела, как это бывает в любовных романах, со вкусом попятиться на спящего Дениса, и только-только собралась повздыхать над его безмятежно-красивым лицом и погладить по щеке или волосам, контрастно разметавшимся по серебристо-голубой подушке, как он тоже распахнул глаза: то ли еще сонные, то ли слегка пьяные. Мне пришлось спешно отдернуть протянутую руку назад и, перевернувшись на спину, делать вид, что я старательно изучаю звездный потолок. Я так и не рассмотрела ночью занимательную карту светящихся созвездий – все внимание на себя перетянул неугомонный Дэн, и несколько часов для меня существовал только лишь он один, а все остальное скрылось в тумане.

Пару секунд Смерч продолжал меня изучать. А я изредка косилась на него и старалась не улыбаться. Интересно, что он сейчас чувствует? Противное воображение подкинуло мне картинку, как Дэн видит меня, его рот медленно и широко, как у гиппопотама, открывается и издает дикий вопль ужаса, после чего Смерчинский вскакивает с кровати, завернувшись в одеяло, и убегает в неизвестном направлении. Однако реальный Денис только сонно, но очень мило улыбнулся, потянулся – так, что я в который уже раз засмотрелась на его плечи и руки с пропорционально развитыми мышцами – и перевернулся со спины на бок: чтобы лучше меня видеть.

– Малышка, – прошептал он слегка хрипловато, и опять его губы растянулись в улыбке, очень и очень довольной, – как спалось?

– Нормально, – когда наши взгляды встретились, я вдруг невероятно смутилась.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – осторожно поинтересовался он.

– Да. А ты? – ляпнула я, прислушиваясь к ощущениям в теле.

– Я? – у Дэна глаза стали хитрые-хитрые, и он признался: – Я – просто великолепно. Я полон сил, энергии и должен признать, – тут он мне подмигнул, – что тебя можно не кормить капустой, девочка моя. Ты умеешь компенсировать некоторые вещи сполна.

Я смутилась и завернулась в одеяло. Денис выглядел так, словно у него исполнилось самое заветное желание. Почему словно? Оно у него, наглого нежного извращенца, стопроцентно исполнилось.

– Чего на меня уставился? – подозрительно спросила я, переводя тему.

– Мы провели нашу первую ночь, а наутро ты хочешь сказать мне только это? – Смерч притворно вздохнул.

– А что мне надо тебе сказать? Как ты был того… великолепен?

– Хотя бы «доброе утро».

– Доброе утро. Чего уставился?

– Ты неисправима, – вздохнул Смерч и замолчал, поглаживая меня по плечу. Явно знал, что, если будет молчать, начну говорить я. И он, как и всегда, оказался прав.

– Дурак ты, – от его простых прикосновений захотелось тут же замурлыкать, как кошаку. – Может, ты такого не знал, но девушки, которые никогда не просыпались в одной постели с такими, как ты…