— И это говорит та, что только не так давно пыталась сама ее убить?! — а потом добавил, но уже более серьезно, тоном не терпящим препирательств: — Я ни разу за свою жизнь не упускал добычу, так что я никуда отсюда не уйду. Лучше помоги мне.

Женщина нехотя согласилась. Она лучше бы сейчас сидела на диване перед телевизором с Сильвестром на коленях, а не вот это вот все… Дернуло же ее пойти помочь соседу. Пусть бы сам разбирался со своими проблемами. Но, к сожалению, она не может сейчас просто взять и уйти, так как он слишком много о ней знает и если его схватят, он, чего доброго, наговорит им про нее кучу гадостей. Поэтому в данный момент ей ничего другого не оставалось, как просто следовать его указаниям, в надежде, что им все-таки получится в итоге избавиться от лишних свидетелей.

Но внезапно женщина изменила свою цель и стала направлять оружие на Клэр, которая сейчас со страхом обнимала спавшую на ее руках дочь, на что Оливия тут же получила в свой адрес недоумение своего «напарника»:

— Ты что делаешь? Я же сказал помочь мне. Сначала уберем его.

— Не тебе здесь решать, кто умрет первым. Я хочу сначала пристрелить эту распутную девку!

Пожилая женщина умело взвела курок и прицелилась. Наконец послышался выстрел… Клэр, в этот момент, не смогла бы никуда сбежать, поэтому просто закрыла дочь своим телом и зажмурилась… В последний момент она услышала:

— Нееет! — …и звук падающего тела. В ее висках тут же застучало имя: «Доминик!» А когда она открыла глаза, то тот уже лежал на полу, окрашивая пространство вокруг себя в сочный алый цвет.

— Нет… — вторила она голосу, все еще слышимому у нее в ушах.

Было ли это обычным чувством жалости или же чем-то там еще, но тем не менее она бросилась к нему, забыв обо всем: к этой исчезающей на ее глазах жизни. В этот момент она даже не слышала, как женщина разочарованно произнесла:

— Вот куда он полез?! Так и не дал мне прикончить эту тварь!

Не слышала она и также, как в дом наконец ворвалась полиция и как одна часть начала арестовывать преступников, а другая часть полицейских в это время направилась обыскивать подвал.

Клэр просто нависла над неподвижным телом, крепко сжимая руку Доминика и чуть слышно приговаривая:

— Ну зачем же ты это сделал?!.. — затем из ее глаз непроизвольно начали капать слезы.

И тут каким-то чудом к Доминику начало приходить слабое сознание:

— Не плачь, ты же знаешь, я этого не люблю.

— Доминик?! Держись, слышишь? Ты должен остаться в живых ради дочери!

— Прошу тебя, позаботься о ней вместо меня. Я был плохим отцом, — слабо произнес мужчина, но даже эти слова давались ему с большим трудом, так, что изо рта тут же хлынула кровь.