Это было твердое «нет».

Я нахмурилась.

— Ты даже не знаешь, чего я хочу.

Его глаза сузились.

— Ты хочешь сделать татуировку, но этого не будет.

— У тебя их миллион, и я не могу сделать одну?

— Да.

Вздохнув, я схватила его за руку и провела пальцем по нарисованному ворону.

— Я хочу это. На моем безымянном пальце.

Мне показалось, что ему понравилась эта идея, но я не стала задерживаться, чтобы выяснить. Я открыла дверь и впорхнула внутрь. Ронан взял все на себя. Мне не нужно было говорить ни слова, пока он разговаривал с мастером и показывал ему, что я хочу. Он не угрожал, но его тона было достаточно, чтобы запугать мастера и заставить его не испортить ни единой линии.

Когда мы вышли, я показала Ронану свою новую татуировку и спросила:

— Тебе нравится?

Его глаза были темными, но слова мягкими.

— Mne nravitsya.[158]

Я поднялась на цыпочки и поцеловала его, так влюбленно, что показалось, будто я сейчас утону, хотя я знала, что он никогда не отпустит мою руку. Когда я отстранилась, проблеск света в тенях глаз Ронана был серым. Это была всего лишь вспышка, прежде чем она исчезла. Но это значило все.

Он провел большим пальцем по моим губам.

— Ty byla sozdana dlya menya.[159]

Я верила в это всем своим существом.