Артур очень внимательно посмотрел на фото новорожденного племянника из роддома. Но все, что увидел, это маленькую, сморщенную мордочку младенца, завернутого в белую пеленку. Причем младенца этого отнюдь нельзя было назвать красавцем. Красный как рак, с чуть вытянутой головой, припухшими веками и щеками, малыш показался ему страшненьким.

– Дальше посмотри. – Баграт открыл другое фото, с виду абсолютно такое же. – Видишь фирменный нос Саркисянов? А тут вообще четко…

На следующем фото младенец раскрыл беззубый рот в истошном крике.

Как есть, маленький кошмар. Но брату это абсолютно не мешало безмерно восхищаться малышом.

– Видишь, какой он замечательный? Смотри, Артур! – все повторял он.

– Да, – подал голос Пашка и продолжил как ни в чем не бывало точить десны об морковку.

– Ты согласен, Пашка, да? Молодец какой, – похвалил сына Баграт, а потом повернулся к Артуру: – Узнаешь нашу кровь?

С этими словами он ткнул пальцем в фото младенца.

– Узнаю, – кивнул Артур. – Замечательный пацан, очень красивый. Сразу видно, умный будет и судьба у него хорошая.

Сказал это и подметил, как заулыбался Баграт. Это было именно то, что он хотел услышать от Артура. И совсем неважно, каким малыш получился на фото.

А потом Артур пригляделся к племяннику. Тот рос таким хорошеньким, что если не знать, что это мальчишка, то можно принять его за девчонку.

«Может, и младший сын Баграта станет таким, когда подрастет, ведь парень только появился на свет», – решил он.

Но про себя все-таки понадеялся, что его дочка родится не такой страшненькой.

– Знаешь, – начал Баграт дрожащим голосом. – Когда он полез головкой вперед, меня врач выпроводил в коридор. Думал, сойду там с ума. Я слышал крики Миланы, и мне хотелось биться головой о стену. Но потом, когда меня пригласили в палату и я взял сына на руки, такое почувствовал… Это неземной кайф – держать на руках своего ребенка. Аж током всего прошибло. До сих пор руки подрагивают, видишь?

С этими словами Баграт вытянул руку, которая и правда чуть дрожала.

В этот момент Пашка удивленно воззрился на отца, видно намекая, что тот уже держал на руках свое родное дитятко, то есть его, бриллиантового.

– Это же твой второй ребенок, – усмехнулся Артур. – Разве Пашку тебе не так приятно держать?

Баграт на секунду задумался, а потом ответил:

– С Пашкой у меня было по-другому, он же мне, считай, взрослым достался. А этот с первых минут жизни со мной…

– Вы сошлись с Миланой, когда Паше было восемь месяцев, – напомнил ему Артур.