– Спасибо, Амир Каримович, – женщина коротко кивнула.

– Если более вопросов нет, то предлагаю все скрепить подписями и разойтись. Нам предстоит много дел – после всех событий необходимо восстановить разрушенное и наладить спокойствие мирных граждан.

Чиновники некоторое время читали лежащее перед ними, после чего, поставив свои подписи по одному уважительно прощались и покидали собрание. Последней собрание покинула Анна, напоследок обсудив детали предстоящего мероприятия. В комнате появились молодые девушки в глухой черно-бордовой униформе и начали расставлять алкоголь и закуски перед мужчинами. Амир устало опустился в свое кресло и потер затылок.

– Есть новости из больницы? – поинтересовался Тагай.

– Пока ничего, – хмуро помотал головой Амир. Прошло несколько дней после инцидента. Состояние Васи было тяжелым, несмотря на то, что операция прошла успешно. – Врачи сказали, что нужно ждать. Показатели прокурора улучшились, и завтра планируется вывести его из искусственной комы. Надеюсь, очнется. Ему предстоит много работы, – он слабо улыбнулся.

– Что будет, если Царева не очнется? – спросил Карим.

– Она очнется, отец, – отрезал Амир. – У меня есть еще пару дел, вы можете оставаться здесь столько, сколько пожелаете, – он поднялся на ноги и, попрощавшись со всеми, пошел на выход.

Уже на парковку около машины его догнал Тагай. Амир ненадолго остановился у нее, решив покурить.

– Амир, ты как? – тихо спросил старик.

– Как? – он затянулся сигаретой, выдыхая дым. – Зачем тебе это?

– Ты сильнее всех нас. Истинный лидер, это неоспоримо. Стойкий, волевой, несокрушимый. Но думаю, что сейчас именно тот момент.

– Какой?

– Тебе нужна поддержка. Твой отец никогда не спросит у тебя об этом. Поэтому на правах старшего я спрашиваю у тебя. Как ты, сынок? – Тагай всматривался в лицо Амира. – Для нас всех когда-то наступает такой момент. И для тебя наступил. Ты не показываешь этого, но я чувствую.

– Как я себя чувствую? – Амир повторил слова Тагая, растягивая их на языке. – Как будто сердце треснуло и готово разбиться на тысячу осколков. Мне пора, – он похлопал старика по плечу и, выкинув сигарету, сел за руль и рванул с места, оставляя мужчину в одиночестве.

– Отец, ты что тут? – Шаман вывел Тагая из задумчивости.

– А? Аааа… это ты Данила. Да я тут с Амиром говорил, – ответил Тагаев, поворачиваясь к сыну.

– Он совсем плох, – констатировал факт Шаман. – Думал, что он весь Совет на лоскуты порвет. Но сдержался – это хороший знак. Не представляю, что будет, если Вася не очнется.

– Может она не хочет возвращаться? – Тагай озвучил то, что никто другой не решался. – Этот мир не принес ей ничего, кроме боли и страданий. Этот мир сделал из нее монстра, которого она ненавидит всей своей душой. Сейчас она обрела то, в чем так отчаянно нуждалась. Она обрела покой. Возможно она просто не хочет обратно?