– Она пьяная, – объясняет, мне Питер.

Сам он из племени Каква и не принимает участия в праздниках племени Динка.

А вот и причина сегодняшнего барабанного боя. Старик со шкурой на спине поднимается на небольшое возвышение над землёй, покрытое кусками материи, прижатые по краям камнями, чтобы не сдуло ветром. Это могила умершего сорок дней назад молодого парня. По обычаю его душу провожают в день смерти, через десять и через сорок дней. Полагают, что в эти сроки душа проходит определённые этапы пути на небо.

Круг танцующих идёт теперь вокруг могилы. Плёнка в моей кинокамере закончилась и я ухожу, а то бедный Джозеф, кажется, не прекратит барабанить пока я здесь. Надо же ему и отдохнуть, а танцы продолжаются до четырёх часов ночи. Только тогда замолкает музыка, всё стихает и спать можно. Мумкен.

За окнами начинает темнеть. Исчезают тени, приходит время включать в комнате свет. На дворе март только начинается: дни ещё коротки.

– У меня остался ещё один маленький рассказик, – говорит Евгений Фёдорович, – если вы не устали, я прочитаю его и на этом мы закончим.

Мы, конечно, соглашаемся. Евгений Фёдорович поднимает очередной лист бумаги:

ГРИНДИ ПО-АРАБСКИ БЕГЕМОТ

Я летел на самолёте и думал, что скоро окажусь в местах, где, куда ни пойдешь, то слона встретишь, то на жирафа наткнёшься. Каково же было моё удивление, когда я узнал, что даже в посёлке, где нам пришлось жить в нескольких километрах от города Вау, можно сказать, в центре дикой природы никто из зверей по ночам в окна не заглядывает, и ни рычания льва, ни трубящего голоса слона никогда не услышишь. Правда, гиены забредают иногда и своим глухим мычанием вызывают бешеный лай собак. Это сейчас мне известно, что Африку можно наилучшим образом увидеть и услышать не с самолета, и не с машины, а только, если ходишь по ней пешком. Тогда ты и не захочешь, а встретишь кого-нибудь.