В ванной Женя умылась ледяной водой в попытке смыть отголоски ночного кошмара. В зеркале над раковиной отражалось её побледневшее лицо, в золотисто-карих глазах по-прежнему стоял испуг. Тёмно-рыжие волосы сбились в воронье гнездо – верный признак того, что она беспокойно вертелась в постели.

Она наспех привела себя в порядок, собралась, подхватила сумку и выскочила в прихожую, где едва не налетела на дядю Костю. Стоя перед трельяжем, он тщательно причесывал  жидкую бородку полированным деревянным гребнем и умащивал её пахучим косметическим средством. Из-под короткого синего халата, расшитого золотыми звёздами, словно мантия звездочёта, торчали мосластые колени.

– Мне сегодня пораньше нужно, – опередила она поток недовольных вопросов. – Максим написал, что заболел, а нам партию новых книг привезти должны. Нужно принять, проверить всё, накладные подписать…

Она тараторила, торопливо застёгивая ремешки на стоптанных босоножках. Понимала, что как только замолчит, на неё обрушится поток нравоучений и наставлений. На самом деле никакой Максим с утра, конечно, не писал, но ей просто необходимо было вырваться из удушающей атмосферы их квартиры. Женя знала каждое слово, что дядя Костя мог ей сказать. Ведь именно так проходило одно утро за другим: иван-чай без сахара, без лимона… овсянка на воде… изредка по одному варёному всмятку яйцу… разговоры о балансе души и тела, гармонии со вселенной… и список заданий на день – когда прийти, что купить, где прибрать.

Женя выскочила на лестничную площадку, лифт ждать не стала – ринулась вниз по лестнице. Восьмой этаж, ну и что! Небольшая разминка с утра гораздо полезнее осточертевших разглагольствований.

– Проси сверхурочные! – донеслось ей вслед. – Не забудь! Вечно тебе за этого Максима перерабатывать приходится!

Помимо наставлений моральных, дядя Костя не забывал и о материальных ценностях. Да и как тут было забыть? Работа дяди – частная магическая практика, как он сам гордо её именовал – приносила мало денег, так что они едва сводили концы с концами. Возможно из-за этого, а может из-за природной скаредности опекуна Женя с детства не видела ни копейки карманных денег. Когда поступила в институт, а позже устроилась на работу, стипендию и зарплату также полагалось отдавать дяде Косте. Естественно, на расходы она получала намного меньше, чем приносила.

Спускаясь по ступеням, Женя притормозила на пролёте между седьмым и шестым этажом и прислушалась. Убедившись, что никого из соседей нет поблизости, она торопливо свернула на лестничную площадку. Узкое пространство между квартирами было заставлено хламом, с которым хозяева не желали расставаться. Одну стену подпирал покосившийся комод, а над ним на двух мясницкого вида крюках был подвешен ржавеющий велосипед. На другой стороне прохода стоял узкий шкаф, похожий на платяной, битком набитый пакетами со старой одеждой. К нему Женя и направилась, воровато оглядываясь по сторонам.