— Ты чертовски невероятна, — стонет он, целуя меня в горло.

— С-Себ, мы… черт, — я шиплю, когда его длина касается моего клитора, просто так, что это заставляет меня потерять ход мыслей.

К счастью, или, может быть, нет, какой-то придурок через дорогу свистит. Я могу только предположить, что это для нашей пользы, но этого достаточно, чтобы напомнить мне, что мы сейчас на публике.

— Себ, нам нужно остановиться, — говорю я, наконец, обретая свой разум. Мои руки останавливаются на его груди, чтобы оттолкнуть его.

— Почему? У меня нет проблем показать миру, к кому ты принадлежишь, Чертовка. Ты знаешь, что каждый парень, который увидит нас, будет безумно завидовать мне.

Моя киска сжимается при мысли о том, что он ведет меня в такое публичное место.

Он, блядь, тоже это знает, потому что его улыбка становится злой.

— Ты бы, блядь, позволила мне, не так ли, Чертовка? — Он рычит, скользя рукой по моей ноге, пока кончики его пальцев не касаются мокрого кружева моих трусиков.

Его пальцы сжимаются на моем горле так сильно, что у меня перед глазами начинают мерцать звезды.

— Ты грязная гребаная шлюха, Чертовка, — говорит он, удерживая мой взгляд, пока потирает мой клитор. — И ты весь мой гребаный мир.

Я не понимаю, что мы переместились, пока тепло не охватывает меня, и когда я отрываюсь от губ Себа и открываю глаза, я обнаруживаю, что мы внутри и стоим перед лифтом.

— Г-где мы? — Спрашиваю я, мой голос хриплый от желания.

— Твой сюрприз, Чертовка.

Двери раздвигаются, и после того, как Себ нажимает что-то на панели управления, мы начинаем подниматься вверх.

— Я уже говорил тебе, как чертовски невероятно ты выглядишь сегодня вечером? — Рычит он, делая шаг ко мне, пока его глаза пожирают меня.

Я отступаю, поддразнивая его, но вскоре моя спина упирается в стену, останавливая мое отступление.

— Один или два раза, — язвительно замечаю я.

— Значит, этого недостаточно.

Он прикусывает нижнюю губу зубами, его глаза обшаривают каждый дюйм моего тела и обжигают мою кожу.