— Да, у нее все хорошо.

Воспоминания о ее выходке прошлой ночью мелькают в моей голове, но в глубине души я знаю, что с ней все будет хорошо. Это может занять несколько недель или даже месяцев, но моя девочка сильная, и она справится с событиями прошлой ночи в свое время и выйдет еще свирепее, чем раньше.

— Мы принесли кофе и завтрак, — говорит Тео, держа в руке поднос с кофе и кивая на сумку, которую несет Алекс.

— Хорошо. Ты же знаешь, что тебя бы сразу вышвырнули обратно, если бы ты пришел с пустыми руками, — вру я, беря кофе с подноса.

— Мудак, — бормочет Тео.

— Это милое местечко, чувак, — говорит Тоби, оглядывая дом, который я спроектировал для своей девочки. — Ей это нравится?

— Я имею в виду, мы не потратили так много времени на разглядывание мебели, Тобс. — Он стонет, как будто мои слова причиняют ему физическую боль. — Но да, я думаю, она одобряет. Что насчет тебя? Провел лучшую ночь в своей жизни?

Он слегка морщится. — Да, это было… весело.

Тео хихикает. — Братан, ты был гребаным демоном, и ты улыбался все это время.

— Да, все еще не совсем уверен, что это было так… — Он прищуривает на меня глаза. — Приятно, как ночь Себа.

— Ребята, — стону я. — Только не говорите мне, что вы не встали в очередь за киской для нашего мальчика после всех этих пыток?

Нико усмехается. — За кого, черт возьми, ты нас принимаешь? Конечно, мы, блядь, это сделали. Не наша вина, что он не пошел на это.

— Она была гребаной шлюхой, — утверждает Тоби.

— Меня это не остановило, — рявкает Нико.

— Да, чувак. Мы, блядь, знаем, — указывает Алекс, заставляя меня задуматься, что именно повлекла за собой прошлая ночь.

— Не обращай на них внимания, — говорит Тео, в основном обращаясь к Калли, которая наблюдает за всеми широко раскрытыми глазами. Хотя я не уверен, почему. Она быстро усваивает то, что мы скрывали от нее на протяжении многих лет.

— И что теперь? — спрашиваю я, ставя ногу на край кофейного столика после того, как взял печенье из пакета, который Алекс бросил в центр.

— Надеюсь, вернемся к нормальной жизни, — говорит Тео.

— Да, ты так говоришь, но твой дом только что превратился в огненный шар.

Он хмуро смотрит на меня.