Порой я подозреваю, что в первую очередь Кэллам запал на мой облик. На эту чудаковатую яркую обертку, которая подняла бы ему статус гораздо быстрее, чем обычная искусственная женушка.

«Вы только взгляните, какой Кэллам современный и прогрессивный со своей модной артистичной девушкой, хватающейся за любую серьезную работу. У нее натуральная грудь, и она не знается с продавщицами из «Нейман Маркус»[3].

– Я похожа на кого-то из актерского состава «Битлджуса», – смеюсь я, целуя его в шею. От его хриплого стона по телу пробегает дрожь.

Тыльной стороной кисти Кэллам убирает выбившийся из моей прически локон и прижимается губами к оголившемуся местечку на шее.

– А мне нравится «Битлджус».

Он ни разу не смотрел этот фильм. Кэллам признался еще на первом свидании, но поправлять его не к месту. Как будто я нарочно ищу проблемы в наших отношениях.

– А знаешь, кто еще мне нравится? – Кэллам наклоняется, чтобы еще раз поцеловать меня. – Ты в том колье от «Тиффани», что я тебе купил.

Ах да. То, что он подарил мне вместе с подобающим платьем, потому что я, конечно, классная, но рядом с его друзьями не всегда выгляжу так, как надо.

– Полегче, мне через пару месяцев исполнится двадцать семь. Не подавай идей, – подтруниваю я над ним. Слова кажутся пустыми, но я-то знаю, как ему приятно их слышать.

– Отец любит говорить: «Напугал шлюху членом». Знаешь, что это значит, Аврора Белль Дженкинс?

Вот такой он, мой парень – брокер с Уолл-стрит. С дипломами Итона и Оксфорда. Сквернослов с безупречными манерами.

Мужчина, чья единственная вина заключается в том, что его одобряет моя мать.

Богатый. Влиятельный. Образованный.

Надежный. Добрый. Скучный.

Но мама не знает, что Кэллам мне нравится вопреки этим качествам, а не благодаря им. Прошло полгода, прежде чем я уступила его настойчивости, потому как знала, что он нравится матери, а то, что ей нравится, обычно фальшивое и пошлое.

Он обхаживал меня несколько месяцев. А потом вдруг заявился в тот самый бар на первом этаже его дома, где я и работаю, и стукнул кулаком по барной стойке.

– Скажи, что мне сделать, чтобы ты стала моей, – небрежно пробормотал он тем вечером.

– Перестань выглядеть таким собранным и здравомыслящим, – невозмутимо заявила я. – В тебе есть все, что желает для меня мать. А моя мать всегда ошибается в своем выборе.

– Поэтому ты постоянно отказываешь? – Кэллам недоуменно нахмурился. – Я прихожу сюда каждый вечер, умоляя дать мне шанс, а ты не соглашаешься, потому что я, не дай бог, могу понравиться твоей матери?