Он удивленно вскидывает бровями.

– Ты считаешь это наказанием? Хм, я думал иначе. У нас абсолютно разные понимания на этот счет. Что ж, если ты все решила, то…

– Обвинение еще не предьявлено, забыл? – взрываюсь я, подскакивая с места, но быстро гашу в себе эту вспышку и опускаюсь на стул. – Не торопись прощаться, Росси.

Тед смеется. Искренне. Он чихать хотел на мои чувства.

– Ох, я польщен, что у тебя еще осталась надежда на наши отношения, – смеясь, выдыхает он. – Может попросим у конвоира ключи и уединимся?

сарказм выводит меня из себя. Нервы сдают. Я подрываюсь со стула. кричу на весь изолятор, и только зловещий смех Теедо разбавляет мой крик.

– Что-то не так, Асти? – доноситься обеспокоенный голос за дверью. – Что у вас произошло?

Я прилипаю к железной двери и бью по ней ладонью.

– Наш разговор окончен! – мой голос срывается. – Избавьте меня от этого человека! Я больше не желаю его видеть! Никогда!

Человек по сторону выдерживает паузу, а потом говорит спокойным, убедительным тоном:

– Это очная ставка, Асти. Единственный ваш шанс добиться правды. Больше такой возможности не будет, – звучит, как отцовский совет. – Прежде чем я открою эту дверь, хорошо подумайте, ведь есть вероятность, что вам придется жалеть об этом всю свою жизнь.

Я проглатываю горькую правду, она карябает мое горло и, игнорирую новый приступ боли, пытаюсь взять себя в руки.

– Он прав, Тат, – издевается Росси, качаясь на стуле. – Успокойся. Это всего лишь разговор. Прощальный, заметь. Потерпи меня еще немного, и мы больше никогда не увидимся. Так что, присаживайся.

Закрыв глаза, я протяжно выдыхаю. Отталкиваюсь от холодной двери и на шатающихся ногах возвращаюсь за стол.

– Хорошая девочка, – глумится он. – Продолжим, милая?

Наши взгляды встречаются. Мой пустой и его – насмешливый. Я чувствую непередаваемое отвращение. Каждая клеточка моего тела напряжена. Мои легкие наполняются воздухом, который пропитан обоюдной неприязнью. Я стала бояться его и ненавидеть лютой ненавистью. Ненавидеть так сильно, как когда-то любила.

– Полагаю, у тебя есть ко мне вопросы? – шепчет он.

– Один, – уточняю я. – Всего один вопрос, – в горле пересыхает, и я едва шевелю губами: «Ты повинен в смерти этих девушек?».

Тед закатывает глаза и откидывается на спинку стула.

– Ты ведь знаешь ответ, так почему снова спрашиваешь? Я отвечал тебе уже миллион раз, к чему такая настойчивость? Тебе самой не надоело?