Что касается биографии подозреваемого: рос без отца, из родственников только мать, последние десять лет пребывающая в местном престарелом доме, и тётка, проживающая в Австралии. Найдя номер телефона этой женщины в деле Трэшера трехлетней давности, Арнольд связался с ней, чему поспособствовала выгодная разница часовых поясов, но она ничего не смогла нам рассказать о своём единственным племяннике, так как последние двадцать лет она не общалась ни с ним, ни со своей старшей сестрой. Так что с этой стороны мы ничего не выяснили.

Около десяти часов утра, когда в отдел начали активно подтягиваться наши коллеги, я, просмотрев последнюю сотню снимков Рины Шейн из коллекции Трэшера и не обнаружив ни в одном из них ничего подозрительного, отложила очередную стопку фотографий в сторону и тяжело вздохнула:

– Рина Шейн была фотографом. Этот парень тоже фотограф. Он сказал, что на этой почве они и познакомились. Она позировала ему, но среди фотографий нет ни одной откровенной или хотя бы с намёком на интимную съёмку.

– Тяжело с этими подозреваемыми, да? – ухмыльнулся Арнольд. – И Пауль Дэвис, и Коннор Трэшер играют в молчанку. Спасибо адвокату Моралису. Этот тип умеет промывать мозги своим подзащитным.

– У нас снова нет прямых улик, Рид. По факту, у нас есть просто сталкер с кучей фоток, но у нас нет ни искомого оружия, ни хотя бы пуль пусть даже не интересующего нас калибра. Этот парень даже замеченным за преступностью в течение последних трёх лет не был.

– Рид, Пайк, – неожиданно и гулко произнёс наши фамилии знакомый мужской голос. Из-за сонливости я не заметила, как в наш общий кабинет, в котором с разной периодичностью заседало от одного до десяти человек, вошёл Кадмус Рот. Мы с Арнольдом одновременно повернули головы в направлении призывающего нас голоса. – Вы что же, не спали всю ночь?

– Что-то случилось? – первым на хмурый вид Рота отреагировал Арнольд.

– Новости по делу Трэшера. Зря вы торчали здесь всю ночь, детки.

***

Стоя в кабинете начальника напротив его знаменитого настенного экрана мы с Арнольдом сосредоточенно просматривали видеозапись из кафетерия “Синий Фламинго”. На ней Конор Трэшер, первого октября во временном промежутке с двадцати тридцати трёх до двадцати трёх ноль-ноль медленно, но уверенно опустошал бар, периодически заказывая закуску. Железобетонное алиби.

– Но почему когда мы спрашивали его, он не сказал нам о том, что в ночь убийства Ванды Фокскасл он находился в кафетерии? – моему разочарованию не было предела, однако на сей раз, к моему счастью, я была слишком сонной, чтобы оно могло показаться Риду или Роту откровенным.