— Кузен растрепал? Чтоб его жонглёрские мячики покусали за…
— Не кузен, а газели, — поправила Мишень. Все равно пусть кусают! — Но что, получается это правда?
В нескольких словах объяснил, как договор состоялся. И то, что буду не один, тоже дал понять.
— Ты сам понимаешь, чем может закончиться? Алекс, я сильно переживаю. Боюсь больше всего за тебя, но и другие пострадать не должны. Подумать и то страшно, что ваши команды, любителей меряться крутостью, выкинут.
Попытки отговорить меня, понял правильно.
Но задний ход дать уже не мог. В назначенных батлах отбой, равняется проигравшему слабаку.
— Помнишь, наши ответки? У нас тоже свои, по-мужски. Вообще не волнуйся, малышка, — успокаивал как мог, — Большого боя не будет. Припугнем цирковых, они сбегут. И всё. Твоя родня и не узнает. Если только чудик не проболтается. Слегка проучим за потерю моей девушки. Знаешь такую, Мишень?
После моих слов встала с кресла. Со стороны я видел, как ее потряхивает. Нервничает из-за боя, решил для себя, или что-то еще.
— Твоя девушка пришла не только ради драки и свидания, — серьезным тоном заявила Мишень.
Зашибись.
Неужели скажет, что расстаемся…
— Дарья, лучше говори, как есть, — поторопил с покрасневшим румянцем девочку.
— В разлуке от тебя, я многое поняла. Как дальше будет, пока ничего обещать не могу, — начало не сулило хорошего, я стиснул подлокотники от напряжения. — В одном я уверена, так сильно могу любить только тебя. Мы похожи как две половинки. Взрывная смесь со вкусом сладкой ваты. И вот… вот… я решилась, если сделать это, то только с тобой. Хочу, чтобы ты стал моим первым. Прямо сейчас!
— Что?!
Я офигел. Подскочил на ноги и свалился обратно.
— Не отказывай мне, пожалуйста, — даже попросила про наш первый раз, робко оставаясь стоять и теребить шнуровку на кофте.
Под гимн хвоста о счастье на Земле я осознал… О том, что стану первым догадывался, спасибо традициям цирка. Осознал другое.
Мое желание сбылось! Победа в личном, забытом споре состоялась. И выполнились все мои условия для получения Мишени. Только какой ценой?
Приблизился к такой решительной и напуганной ожиданием первого раза, больше чем боем, девочке.
— Сколько у нас еще времени осталось, любимая?