Сколько она так пролежала, глядя на звезды? Несколько минут, а может, несколько часов. Время перестало быть важным. Важным стало осознание своей слабости. И, поднявшись с кровати, она продолжала думать, анализируя последние недели своей жизни, приходя только к одному выводу – она так просто не сдастся. Пока она летает на этом гигантском лайнере, никто и ничто не посмеет препятствовать ей: ни его голос, ни его взгляд, ни ее замершее сердце. Просто надо держаться от своего капитана подальше. Как можно дальше. Возненавидеть его еще сильнее.

Девушка вышла в гостиную. Потеряв счет времени, она слегка растерялась от царившей в квартире тишины.

– Оливия.

Голос подруги нарушил пустоту, и Оливия поняла, что они одни. Мелани вышла из кухни с пиццей в руках.

– Где Даниэль? – Это был единственный вопрос, волнующий ее.

– Ушел. Починил кран и ушел. – Девушка откусила кусок. – Мы подумали, ты пошла спать, и не стали тебя будить.

Без него дышалось легче. Расслабившись, Оливия села на диван, откинувшись на спинку.

– Прости, что накричала на тебя. Я просто устала.

Мелани присела рядом, протягивая ей пиццу, и девушка улыбнулась, забирая кусок.

– Я не обижаюсь, Лив. Я все понимаю.

Но Оливия была более чем уверена, что ничего она не понимает, но объяснять не хотелось. Ничего ведь не изменилось.

Сидя на диване, без телевизора, в пустой квартире, они ели пиццу, которая казалась самой вкусной из всех, что они когда-либо пробовали. Они смеялись, вспоминая месяцы, проведенные в колледже бортпроводников. Все осталось так же: они вдвоем, едят пиццу и смеются.

– Когда у вас рейс? – спросила Оливия. – Я говорю, что вы мне мешаете, – улыбнулась. Призрака она толком еще не видела, а с Мел они отлично ладили. Прекрасная все же идея – поселиться вместе.

– Завтра днем в Барселону.

Оливия положила кусок пиццы обратно в коробку.

– Сколько вы там пробудете?

– Ночь в гостинице, у «Arabia Airlines», видимо, в этом вся фишка. – Мелани вскочила на диван, размахивая руками. – Летишь, летишь, летишь, потом быстро ночуешь и снова летишь, летишь, летишь…

Оливия засмеялась.

– Загоняют они нас и наших пилотов. – Мел спрыгнула с дивана и снова села. – Герберту не нравится так работать, – она понизила голос специально, чтобы он случайно не услышал ее, – он устает от бесконечных перелетов.

– Может, это просто не его профессия?