— Он не напугал тебя в тот раз, когда ты защищала меня в бойцовском клубе

— Может, мне стоило испугаться, — пробормотала она себе под нос.

— Что это должно означать?

— Ничего, ничего.

Она ведет меня вверх по трапу, и мы садимся друг напротив друга на роскошные бархатные кресла.

Стюардесса приносит нам два фужера шампанского, и мы произносим тост, прежде чем выпить.

Или я пью.

Сесили все это время наблюдает за мной с унылым выражением лица.

— Это выглядит странно знакомо, как будто это я отправляюсь в полет, — я ухмыляюсь, затем делаю паузу. — Мне кажется, или я звучу пьяной после одного бокала шампанского?

Сесили встает.

— Я сейчас вернусь.

Я пытаюсь проследить за ней взглядом, но даже мое тело чувствует себя пьяным.

Папа убьет меня.

Если только я не уговорю маму и Яна пронести меня внутрь.

Я встаю, и самолет отклоняется от своей оси.

Черт.

Меня отбрасывает назад, и я ударяюсь о стену.

Нет. Не в стену. Мышцы.

Очень знакомый запах заполняет мои ноздри, перехватывает дыхание, оставляя меня барахтаться и задыхаться. Мое тело нагревается, а сердцебиение учащается, узнавая это прикосновение.

То самое прикосновение, от которого я засыпала бесчисленное количество раз.