Анника извивается, стонет и требует еще, пока ее пальцы путаются в моих волосах. Когда я вылизываю все до капли, время от времени шлепая ее по попке, она кончает, выплескиваясь мне в рот. На этот раз она не делает паузы и не прячется, обливая мое лицо.

Я научил ее никогда не стыдиться своего удовольствия со мной, что она может взять все и даже больше.

Как она слизывает с меня каждую каплю, когда отсасывает мне, так и я ем ее, мой член становится чертовски твердым, пока она выкрикивает мое имя.

Затем, когда она еще не отошла от оргазма, я приподнимаю ее, чтобы она сидела, и погружаюсь в нее до упора, пока мой пах не ударяется в неё. Я стону, и она стонет, заливая мой член своим возбуждением.

Ее голова откидывается назад, глаза полузакрыты. Одна рука на ее бедре, другой я ловлю ее челюсть и направляю ее туда, где мы соединены.

— Посмотри, как я тебя трахаю. Видишь, как твоя киска создана для меня? Она моя, не так ли?

— Твоя... — хнычет она, наблюдая, как я трахаю ее с абсолютным очарованием.

И я клянусь, мой член твердеет все больше, чем больше она издает эти звуки и пытается приспособиться, чтобы принять меня целиком.

Иногда она все еще борется с моими размерами, потому что она слишком маленькая, а я слишком большой, но у меня есть всевозможные игрушки, чтобы подготовить ее для того, чтобы она наслаждалась этим, как и я.

Сейчас нет никаких игрушек, и она полностью смазана, но легкая боль — это ее афродизиак. Она жаждет боли, моя Анника, так же как я жажду ее причинять.

Поэтому я кусаю ее горло.

— Такая хорошая девочка. Кончи для меня.

Она кончает, обхватывая мой член, обсасывая его и прижимаясь ко мне.

Я делаю еще несколько ударов, быстрых, жестких и абсолютно звериных. Я ломаю ее своим членом, но она принимает все, что я делаю, и даже больше. Затем слова, которые станут моей погибелью, слетают с ее губ, как песнопение.

— Я люблю тебя, Крей, я люблю тебя.

Тогда я кончаю, сильно и долго, с глубоким хрипом, который мог бы услышать любой по ту сторону двери.

Как только я кончил внутри нее, я прижимаю ее к себе и шепчу:

— Я тоже тебя люблю.

Она вздыхает мне в шею, ее дыхание дрожит на моей коже, и мы остаемся в таком состоянии, кажется, целый час.