Дорогая Джина!

Помнишь те ночи после рождения Брэйди, когда он плакал без перерыва и никак не мог успокоиться – только если носить его на руках кругами по дому? Наверное, нет. Ты была тогда такой подавленной, такой измученной и тратила последние силы на Лили, предоставив мне заниматься новорожденным Брэйди…

Я не возражал. Я дорожил нашим с ним временем. Это только укрепляло нашу связь. Мы часами ходили по кругу: на кухню, вокруг стола, обратно в гостиную, вокруг стула, снова на кухню. Я разговаривал с Брэйди. Я давал ему обещания. Например, обещал, что всегда буду о нем заботиться. Что сделаю из него настоящего мужчину, которым все будут восхищаться и уважать.

Я поклялся, что никогда не брошу его. И не бросил. Это ты мешаешь нам встретиться.

Я знаю, ты настраиваешь детей против меня, Джина. Представляю, какую ложь ты рассказываешь им обо мне. Что ты за мать, если поступаешь так со своим ребенком? С собственным сыном? Что ты за мать, если заставляешь детей поверить, что отцу наплевать на них? Как ты можешь быть такой жестокой?

Это не должно было произойти. Ты не должна растить детей одна. Я должен быть рядом. Я – их отец. Мой долг – воспитывать их. Сделать из Брэйди настоящего мужчину.