– Рейчел приболела, – ответил он, выпуская мне дым в лицо и сверля меня ледяными глазами.

– Что-то серьезное?

– Мигрень.

– Тогда могу я повидать Агнес?

– Агнес в гостях у подружки.

– У какой?

Отец прищурился, лениво улыбаясь.

– У Марии.

Я не могла вспомнить девочку с таким именем, хотя Агнес рассказала мне обо всех своих подругах, когда приезжала на остров.

Отец снова поднес сигару ко рту, и тут я увидела, что в лунках его ногтей запеклись бордовые корки. Словно он красил что-то краской, а потом не смог хорошенько отмыть руки. Кожа на его костяшках была стесана. И еще я увидела пятна на его матерчатых туфлях, которые он носил дома. Тоже все в темно-бордовых пятнах.

Я запаниковала, меня бросило сначала в жар, потом в холод – и отец заметил это.

– Заходи, Кристи, выпьем чаю.

– Мне пора, в другой день. – И я развернулась, подчиняясь своему внутреннему голосу, который вопил мне: «Беги прочь, тащи сюда полицию, заяви на отца, он страшно избивает дома кого-то, и ты знаешь кого! А Рейчел дает наркотики, чтобы та не помешала ему!»

Но отец внезапно схватил меня, зажал мне рот и втащил в дом. Я попыталась вырываться, но он вынул что-то из кармана и приставил к моему боку:

– Ты же не хочешь раньше времени встретиться с твоей дочуркой?

Я замотала головой, тут же прекратив сопротивляться.

– Ну вот и прекрасно. Успокойся. Давай попьем чаю. Или, может, лучше виски со льдом? Идем…

Он потащил меня на кухню, вынул из шкафа наручники и застегнул их на моих запястьях. Потом открыл шкаф и плеснул в стакан большую порцию виски.

– Где же лед? Ах да, рефрижератор сломался, и теперь лед у нас есть только в подвале. Пошли со мной.

– Я не пойду туда…