Я достал из кармана пачку сигарет, открыл и увидел, что она абсолютно пуста. Смял ее в кулаке и сунул обратно в карман. Тайлер прикурил одну из своей пачки, зажав ее между губами, потом вынул изо рта и протянул мне.

Он протягивал мне сигарету и смотрел на меня в упор. Я перевел взгляд на его губы, слегка изогнутые в улыбке, и почувствовал, как почва начинает раскачиваться под ногами. Очень медленно и плавно, но все же качаться… я знал, что должен бежать, вернуться в семинарию, закрыться в своей комнате, отказаться от еды, воды, молиться, читать Писание, исповедаться, снова совершить паломничество к священным местам, покаяться, сделать огромное пожертвование церкви, снова молиться, снова читать Библию, подчинить себе свое тело, свои мысли, свою психику, свою долбаную генетику, свой грех…

Но этот путь не вел к спасению, и я знал, что все это не поможет. Никогда не помогало. Я пробовал уже много раз, и ничем оно не заканчивалось. Ломал себя столько раз, но всегда возвращался к исходной точке…

– Ты можешь поговорить со мной о чем угодно, – сказал Тайлер, читая мои мысли. – Необязательно сейчас. Когда захочешь. Мой номер есть у Кристи…

Он соскочил с капота машины и уже достал из кармана ключи от своей машины, но я окликнул его, подошел и взял сигарету из его пальцев. Положил ее в рот и затянулся. Меня шатало, трясло, и хотелось за что-то схватиться, чтобы не потерять равновесие. Довериться Стаффорду было безумием. Но у нас было нечто общее: одна и та же печать, метка, одна и та же боль.

– Я хотел покончить с собой, потому что не мог выкинуть из головы своего друга, с которым мы делили комнату в общежитии семинарии, – ответил я. – Он даже не подозревал об этом. До сих пор не знает. Я в итоге съехал, не мог находиться с ним рядом. И решил, что лучше в преисподнюю сразу, чем Богу глаза мозолить. Сложно жить, зная, что сам Создатель Всего ненавидит тебя, считает тебя ничтожеством…

Тайлер смотрел на меня долго и пристально, потом сказал, откинув голову и глядя в небо:

– Вера должна помогать людям выживать. Разве не в этом ее сущность и предназначение? Если же она толкает тебя к самоубийству, то что-то тут не так. Не находишь?

– Мне проще думать, что что-то не так со мной, а не с верой или Богом. Бог, в конце концов, вечен, всемогущ и идеален.

Тайлер рассмеялся, вскинув бровь:

– Если он идеален и не терпит вариаций… той же сексуальности, почему он не создал идеальный мир с идеальными людьми, которые бы ходили ровным строем из церкви домой, из дома в церковь, распевая хором псалмы и синхронно перекрещиваясь? Он же всемогущ, так? Сделал бы себе и всем нам одолжение.