Снова раздается этот гребаный смешок. — Я только на полпути, Миллс.

С недоумением я смотрю на него через плечо. — Этого не может быть.

— Так и есть. Я вижу это отчётливо. Черт возьми, видела бы ты нас, Миллер. Ты выглядишь прекрасно, изо всех сил стараясь растянуться вокруг меня. На самом деле очень жаль что ты ничего не захотела увидеть.

— Я тебя ненавижу.

Он кружит по моему клитору, и я стону.

— Продолжай говорить себе это.

Он продолжает играть со мной, укладывая меня в постель. — Сделай глубокий вдох.

Я делаю, как мне говорят, мое тело снова подчиняется. Кай двигает бедрами, медленно входя в меня, и когда я чувствую, как его таз прижимается к моей заднице, я знаю, что приняла его полностью.

Он стонет, утыкаясь носом в мой затылок. — Так хорошо, Миллер. Ты чувствуешь на мне идеально.

Я пытаюсь не обращать внимания на резкое растяжение. — Киска тянет на золотую звезду?

Он снова хихикает, но на этот раз от легкого веселья. — У меня и в мыслях не было такого вопросов. Она определённо с золотой звездой.

Он осыпает мой позвоночник теплыми поцелуями, убирая мои волосы в сторону, чтобы продолжить эти поцелуи выше по шее.

— Тебе все еще больно? — спрашивает он, прижимаясь к моей коже.

Я качаю головой, чтобы сказать ему "нет". Боль сейчас скорее тупая, эта восхитительная щепотка от переполненности, но этот парень мог бы разорвать меня пополам, и я все равно не попросила бы его остановиться.

— Хорошо.

Он двигает бедрами и полностью входит внутрь, его тело все еще нависает надо мной, прижимая меня к кровати.

Я скулю, уткнувшись в простыни, надеясь заглушить свои звуки, благодарная за то, что у нас общая стена с комнатой Кая.

Его руки поглаживают мою обнаженную спину, потирая кожу, путешествуя вниз по рукам, пока не достигают моих рук, переплетая наши пальцы. Он обнимает меня, когда начинает двигаться в темпе, трахая меня.

Он кажется безумным. Таким невероятным. Таким большим. Теплым. То, как он ощущается во мне. Боже, он, должно быть, сейчас выглядит как гребаная порнозвезда, скачущая на мне верхом.

Его губы остаются рядом с моим ухом. — Ты была как яд этим летом, ты знаешь это? Проникаешь в мой организм и медленно разрушаешь его.