Лисса вошла в тихую кухню, простота которой уже успела стать близкой ее сердцу. Она вскипятила чайник и невольно вздрогнула, когда к дому подъехал почтальон. Бумажной почты Кормаку приходило мало: только счета и массовая рассылка. Кстати, счета надо будет переслать хозяину. Лисса улыбнулась. В субботу почта работает до обеда, так что следует поторопиться. Лиссе нравились сотрудницы местного отделения. Вдобавок они подрабатывали, торгуя просто невероятно вкусным сыром и беконом (в шотландских горах у всех несколько источников дохода). Ну вот и цель прогулки появилась. А во второй половине дня можно с чистой совестью наслаждаться заслуженным отдыхом. А еще можно… чисто теоретически… написать Кормаку.

Девушка проверила почту. Две брошюры, рассказывавшие о политических партиях, о которых она прежде ни разу не слышала (одна из брошюр на гэльском). И – к огромному удивлению Лиссы – письмо, адресованное ей лично. На белом конверте были напечатаны ее имя и адрес общежития для медсестер, а ниже затейливым почерком Ким Анг выведен адрес в Кирринфифе. Лисса нахмурилась. На конверте красовался герб с короной. И тут она сообразила, что это за послание.

Лисса положила конверт на стол так быстро, словно он жег ей руки, и уставилась на него во все глаза. Королевская прокурорская служба.

Все мышцы в теле Лиссы разом напряглись. Руки сжались в кулаки. Горло сдавил спазм. Девушка начала задыхаться. С чего она взяла, будто ей лучше? Якобы она оправилась от потрясения? Чушь!

В голове крутилась только одна мысль: «Нет!» Нет, нет, нет. Лисса на ватных ногах добрела до двери, распахнула ее пошире и полной грудью вдохнула свежий прохладный воздух, обжигавший легкие. Потом еще раз, и еще. Лисса велела себе успокоиться. На дороге никого не было. Покачиваясь, как пьяная, она перешла на другую сторону и скрылась в укромной рощице.

Чувствуя себя довольно глупо, Лисса ухватилась за ствол одного из деревьев и немного успокоилась: ее со всех сторон окружали насыщенные запахи коры и древесного сока и яркая, сверкающая зелень молодых листьев. В тени высокого дуба девушка, как ни странно, чувствовала себя в безопасности. Лисса прислонилась к нему боком, уперлась руками в колени и сделала несколько глубоких вдохов. Постепенно пульс нормализовался. Лисса ведь прекрасно знала, что ей предстоит выступать на суде. Ее, кстати, и Анита об этом предупреждала, даже несколько раз, но Лисса не хотела ничего слышать. Не зря говорят, что медицинские работники – худшие пациенты.

Пряча голову в песок, Лисса вела себя глупо и самонадеянно. Ее ужасно злило, что ей напоминают о том, о чем она хочет забыть. И вот, пожалуйста, теперь она оказалась совершенно не готова. Нет, это испытание ей не по силам. Лисса искренне верила, что ей лучше. Но теперь она вернулась к тому, с чего начинала.