— Эй.
— Это полностью неприемлемо.
Я тяжело вздохнула и сжала зубы, в то же самое время поднимая руку, чтобы остановить его.
— Прекрати, — ага, я сделала это. Ну, что он со мной сделает? Уволит? — Успокойся. Остынь. Не кричи мне в лицо, потому что я закрою перед тобой дверь. Не знаю, почему они не отвечают на твои звонки и е-мейлы, может, подумаешь об этом? Они перезвонят, когда захотят, но я бы тоже тебе не звонила, если бы знала, что получу всю эту хрень. И не говори передо мной плохо о своих клиентах. Мне это не нравится, и это непрофессионально.
С каждый словом, вылетающим из моего рта, его лицо становилось все более красным. В какой-то момент на его шее стала выделяться вена.
— Ты понимаешь, как это работает? — спросил он осторожно, но твердо.
Если он думает, что я отступлю, то его ожидает кое-что еще. Много месяцев назад я бы промолчала и смирилась бы с тем, что технически он мой начальник. Но больше это не так.
— Это ты на них работаешь, верно? — спросила я у него.
— Ты ничего не знаешь, — прошипел он.
Какой смысл тратить на него свое время?
Он дрожит?
— Не знаю, что ты сделала, чтобы заставить Эйдена на тебе жениться, но теперь мы должны это прояснить, — продолжил Тревор.
— Думаешь, я что-то сделала, чтобы женить его на себе? — усмехнулась я, ощущая легкий приступ паники. Тревор видел нас, когда я работала на Эйдена; и, думаю, он заметил, что между нами нет никаких искр.
Этот придурок кивнул, показывая этим, какой идиоткой он меня считает.
— Ты беременна?
Ответ «нет» был резок и уже висел на кончике моего языка, и я почти ответила ему. Я почти сказала ему, как меня злит его нелепое гребаное предположение. Кем он меня считает?
Распутницей. Он думает, что я распутная золотоискательница.
Конечно, это именно то, о чем он думает. Почему бы и нет? Я даже представить себе не могу, сколько раз, пока мы работали вместе, Эйден ясно давал понять, как мало его волнует мое существование.
Но я все еще оскорблена. И я ничего ему не должна, даже если не беременна.
Сжав зубы, я одарила его сумасшедшей улыбкой.