– Эби, пожалуйста, я не хочу тебя расстраивать. Я…

– Лука, ты слышал, что я сегодня сказала? Я люблю тебя. Знаю, ты думаешь, во мне говорил только «Пиммс», но это правда. Я люблю тебя со времен Милана. И изо всех сил старалась держаться подальше, когда ты приехал. Все шло хорошо, но однажды вечером ты приготовил мне ужин и рассказал о своем разочаровании в церкви. А потом… Потом я все думала: «Может, у нас есть шанс?» Ничего не могу с собой поделать! – Она затушила сигарету в пепельнице. – Я не могу не хотеть тебя. Ради Христа, ты же священник! Утешь меня! Подскажи, что делать! – Она отчаянно зарыдала и уронила голову на руки.

– Эби, разве ты не понимаешь, что я тоже тебя любил?

– Правда?

– Да.

– Но, Лука, ты еще любишь меня? Мне нужно знать, – глухо спросила она, закрыв лицо руками.

Он посмотрел на нее и медленно выдохнул.

– Да, Эби, все еще люблю. Как и ты, я задавался вопросом, ушли ли чувства, но нет. И вот я снова с тобой – сейчас, когда пытаюсь принять самое сложное решение в жизни. Как я могу поощрять нашу любовь, если мне пока нечего тебе пообещать? Это было бы эгоистично и несправедливо.

Она посмотрела на него.

– А ты не можешь стать англиканским викарием – что-нибудь в таком роде? Тогда получил бы и меня, и религию!

– Эби, – усмехнулся Лука, погладив ее по волосам.

Она встала.

– Слушай, я думаю, мне надо уйти. Так будет лучше для нас обоих. Я не могу… Не могу… – Она беспомощно пожала плечами. – Не могу контролировать чувства к тебе.

– Эби, хочешь начистоту?

– Да.

– Тогда я скажу: я не вынесу твоего ухода. Кроме того, тебе нужно закончить работу. Эби, – Лука взял ее руки в свои, – мы могли бы подняться наверх и воплотить нашу любовь. Это то, чего мы оба хотим, верно?

Она кивнула:

– Да.

– Но разве ты не понимаешь, насколько это неправильно? Я слишком запутался и не хочу давать обещаний, которые, возможно, не смогу сдержать. Тогда ты меня возненавидишь, а я возненавижу себя за то, что причинил тебе боль и нарушил обеты, данные при поступлении в семинарию.

– Я все понимаю, Лука, – вздохнула она. – Поэтому мне лучше вернуться в Лондон.