РоманыДевушка из Италиистр 3
Светлый фон
Я помню, как мама развешивала белье на веревке, которая тянулась через улицу к квартире напротив. Как я ходила по узким переулкам Пьедигротты, где словно царил бесконечный праздник – разноцветное белье висело высоко над нашими головами. И шум – постоянный шум – наполняет воспоминания о тех ранних годах: тишины не бывало даже по ночам. Люди пели и смеялись, дети плакали… Как знаешь, итальянцы – громкие, эмоциональные люди, и семьи в Пьедигротте делились радостями и горестями каждый день, сидя на порогах и темнея под слепящим солнцем, словно ягоды. Жара стояла невыносимая, особенно в середине лета, когда тротуары жгли подошвы, а комары совершали коварные налеты на обнаженную кожу. Я помню множество запахов, что залетали в открытое окно моей спальни: иногда это была тошнотворная вонь из канализации, но чаще – соблазнительный аромат свежей пиццы с папиной кухни.

Когда я была маленькой, мы были бедны, но к моему первому причастию у мамы и папы уже весьма успешно шли дела в «Маркос» – их маленьком кафе. Они работали днями и ночами, подавая кусочки пикантной пиццы, приготовленной по секретному папиному рецепту, – с годами она обрела в Пьедигротте известность. В летние месяцы работы прибавлялось из-за притока туристов, и тесное помещение так набивали деревянными столами, что между ними бывало трудно пройти.

Когда я была маленькой, мы были бедны, но к моему первому причастию у мамы и папы уже весьма успешно шли дела в «Маркос» – их маленьком кафе. Они работали днями и ночами, подавая кусочки пикантной пиццы, приготовленной по секретному папиному рецепту, – с годами она обрела в Пьедигротте известность. В летние месяцы работы прибавлялось из-за притока туристов, и тесное помещение так набивали деревянными столами, что между ними бывало трудно пройти.

Наша семья жила в маленькой квартирке над кафе. У нас была собственная ванная, еда на столе и обувь на ногах. Папа гордился, что поднялся из ничего и смог обеспечить семью. Я тоже была счастлива: мечты мои простирались чуть дальше грядущего заката.

Наша семья жила в маленькой квартирке над кафе. У нас была собственная ванная, еда на столе и обувь на ногах. Папа гордился, что поднялся из ничего и смог обеспечить семью. Я тоже была счастлива: мечты мои простирались чуть дальше грядущего заката.

А потом, одной жаркой августовской ночью, когда мне было одиннадцать, моя жизнь изменилась. Кажется, невозможно поверить, что девочка – еще даже не подросток – может влюбиться, но я отчетливо помню момент, когда увидела его впервые…

А потом, одной жаркой августовской ночью, когда мне было одиннадцать, моя жизнь изменилась. Кажется, невозможно поверить, что девочка – еще даже не подросток – может влюбиться, но я отчетливо помню момент, когда увидела его впервые…