Я показываю ему экран телефона. Тайлер, нахмурившись, читает письмо, и его лицо тут же расплывается в широкой улыбке.

– Да чтоб меня. Это же здорово, – он заключает меня в объятия и приподнимает. – Я так тобой горжусь, Сер.

Некоторое время спустя приезжают Чейз и Бейли, а когда мой отчим Рик возвращается с работы, мы усаживаемся за стол. В прошлом, особенно когда я была подростком, мы с Риком не ладили, но с тех пор, как мама заболела, он помогал ей и вырос в моих глазах. Хотя я признала это с неохотой.

Мама всегда умела принимать гостей. Вот и сегодня она накрыла обеденный стол накрахмаленной льняной скатертью, поставила свечи и достала самый праздничный фарфор. Мы болтаем и наслаждаемся жареной курицей с картофелем. Я поражена, как легко Тайлер сумел вписаться в нашу компанию. Как мне вообще легко быть с ним. Никогда не думала, что подобное возможно.

Когда разговор за столом стихает, я набираюсь храбрости, чтобы сделать объявление.

– У меня новости, – все тут же смотрят на меня, и я волнуюсь только больше. – Я выиграла конкурс, и мое стихотворение будет опубликовано в антологии журнала Revolve.

Под столом Тайлер нежно сжимает мое колено.

Бейли прикрывает рот рукой.

– Бог ты мой, Сера. Это же невероятно. Revolve – серьезное издание. Несколько моих друзей тоже участвовали в этом конкурсе.

– Не знала, что ты все еще пишешь, – тепло улыбается мне мама. – Это просто замечательно, милая. Я горжусь тобой.

– Классно, – оценивает Чейз, протыкая картофелину вилкой. – Все еще не рада, что в детстве тебя таскали на все мои игры? Теперь это окупилось.

– Не пытайся приписать себе эту заслугу, – показываю я ему язык.

– Я же шучу, Сера. Это, мать твою, круто.

– Следи за языком, Чейз, – ахает мама. – Мы же за столом.

Я даже не пытаюсь скрыть смеха. Не знаю, как она еще не смирилась с его сквернословием. Этот случай безнадежен.

– А мы можем прочитать стихотворение? – спрашивает мама, когда ее внимание снова сосредотачивается на мне.

Я колеблюсь, потому что тема, которую я затронула, все еще свежа. Кажется, будто я приоткрываю занавес над своими мыслями.

– Не страшно, если я отправлю его позже, чтобы ты прочитала, когда меня здесь не будет?

– Конечно, милая, – на лице мамы проскальзывает понимание.

Мы задерживаемся за столом, болтая и лакомясь десертом… Так что я уплетаю два кусочка знаменитого малинового чизкейка мамы. По пути к двери мама обнимает меня еще раз десять, хлопоча и рассказывая, как ей понравился Тайлер. Это делает меня куда счастливее, чем я могла бы предположить.