Вечеринка зрителей, следящих за аудиоспектаклем в прямом эфире, окончена.

– Кики, сюда! – Собака запрыгивает на кровать и лижет мне ухо. Зефирка бросается за Кики, и они обе начинают играть, наступая мне на лицо и перекрывая дыхательные пути, пока я вырываюсь, как боец ММА.

– Господи. – Кэл берет собак под мышки и выносит их из спальни, а Стрекоза скачет следом. Затем он запирает дверь и, откинувшись на стену, обеими руками проводит по лицу. Он все еще слегка возбужден. Натягивая джинсы, он с недовольным ворчанием дергает молнию.

Я не могу удержаться от смеха и закрываю лицо руками.

– Умора, Люси, – ворчит Кэл, снова приближаясь ко мне. – Теперь твоя мама знает, как звучит слово «секс» и как я его произношу, трахая ее дочь.

Я смеюсь еще громче.

– Кекс? Серьезно?

Вытирая слезы, я приподнимаюсь на локтях.

– Я разволновалась. Кекс, секс…

– Господи. Мне нужен кофе.

Я резко выпрямляюсь.

– Но… ты же… знаешь, – я надуваю губы, многозначительно поглядывая на его пах.

– У меня собачья слюна стекает по телу. Настроение испортилось.

Ворча, он открывает дверь. Животные толпятся у его ног, но он исчезает в коридоре.

Набрав в легкие побольше воздуха, я выдыхаю и натягиваю через голову рубашку, а после следую за Кэлом на кухню, где он наливает себе чашку кофе.

Он смотрит на меня с едва заметной улыбкой, теперь уже одетый в синие джинсы с новой пряжкой и футболку с надписью «Уголок Кэла». Ту, что без опечатки.

– Кофе?

– Нет, спасибо, – говорю я, прислоняясь к стойке, пока он садится за стол. – Может, мне стоит пригласить Алиссу на осенний фестиваль с нами сегодня?

– Она не захочет идти туда.

Я поджимаю губы.