Боже мой. Это было сейчас так правильно и так неправильно одновременно. Поцелуи Джуда были подобны возвращению в давно знакомое, но теперь позабытое место. В то место, которое постоянно являлось мне во снах, куда я так мечтала вернуться столько долгих лет. И теперь он здесь, и мое тело сразу же откликнулось на его зов, а я ведь уже успела позабыть, что оно было способно на такую страстную реакцию.

Но вдруг на меня навалилась вся тяжесть прошлых воспоминаний. Тяжело дыша, я резко отстранилась от него и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Он ведь больше не мой кислород. Это уже в прошлом.

– Зачем ты снова это делаешь со мной?

Он запустил руку в волосы.

– А как мне поступить? Ты хоть понимаешь, как мне тяжело находиться так близко к тебе, вдыхать твой сладкий, головокружительный аромат и не иметь возможности к тебе даже притронуться?

Я прекрасно понимала, потому что чувствовала к нему то же самое, хотя и отчаянно этому сопротивлялась. Я засунула руки в задние карманы и отошла от него на шаг назад, напомнив себе, по какой причине мы оказались с ним снаружи наедине. Ноа.

Я тряхнула головой, чтобы привести разлетевшиеся мысли в порядок.

– Джуд… Я не позволю тебе использовать моего сына в твоих играх!

– Я совсем не использую Ноа! Я хочу узнать его немного получше. Я хочу тоже участвовать в его жизни.

– Участвовать в его жизни? – Я громко рассмеялась, не веря своим ушам. Джуд был невозможен. Кажется, Броуди был действительно прав. Джуд давно привык получать от жизни все, что ему захочется, а теперь ему взбрело в голову стать полноценной частью жизни Ноа, и почему-то мы все должны были просто принять это как какую-то данность. – И как ты себе это вообще представляешь?

– Я не знаю, какую именно роль я сыграю теперь в его жизни, но, так или иначе, я его родной дядя. – Сказав это, он немного поморщился. – Я член его семьи. И, – он внимательно посмотрел куда-то над моим плечом, – я очень люблю детей, а он прекрасный ребенок. Я в жизни бы не причинил ему никакого вреда. Я не буду сводить с него глаз.

Как будто бы в опасности было одно только физическое состояние моего единственного сына!

– Я обещаю тебе, что с ним ничего не случится, – закончил он.

Я тихо вздохнула.

– Когда-то твои обещания очень многое для меня значили. Ты всегда сдерживал свое слово. Но однажды это делать перестал.

Несмотря на то что я прекрасно знала, что причиняю ему боль своими словами, но их правду невозможно было так просто отрицать. Да он и не пытался это сейчас сделать. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать мне, но сразу же закрыл его. Рядом с его пикапом вдруг припарковалась еще одна машина, и из нее вышла Тори, девушка, которая сейчас работает у нас неполный рабочий день. Увидев красивого мужчину, стоящего рядом со мной, она уставилась на него во все глаза.