Закатив глаза, я схватила свою сумку и вместе с Айбюке вышла из класса. Идя молча по коридору в сторону кабинета директрисы, я втайне размышляла, почему эта девушка оказалась рядом со мной. Разве я не поссорилась с ней всего несколько месяцев назад? Почему она заинтересовалась мной именно сейчас?

К тому же было очень несправедливо, что она так красиво раскачивается рядом со мной. Нет, когда Всевышний создавал ее, он, должно быть, просто забыл про меня. Трудно было не согласиться с мальчишками из школы, Огузом и Демиром.

– Зачем ты пошла за мной?

Я больше не могла больше сдерживать свое любопытство и нарушила молчание между нами.

– Я слышала, как ты плакала в туалете.

Она что, шпионила за мной? Неужели ей стало меня жалко или она искала повод для насмешек? Если так, то ей лучше отказаться от этой мысли как можно скорее, иначе я снова разукрашу ее прекрасное лицо своими руками.

– Ты теперь следишь за мной? Я твоя новая игрушка? Ты собираешься издеваться надо мной?

– Нет, я беспокоилась о тебе.

А? Она что, смеялась надо мной? Я должна была быть в бреду, чтобы даже подумать об этом, не говоря уже о том, чтобы поверить в этот бред.

– О боже мой! С чего бы это?

Она только пожала плечами, и на ее лице появилась легкая улыбка. Ты совсем не милая, Айбюке. Пожалуйста, вернись к себе.

– Я не так плоха, как ты думаешь, Ниса.

В конце концов, она была бывшей девушкой Демира. Девушкой, с которой он спал, и я не могла вспомнить ни одного хорошего слова о ней, когда вспоминала все это.

– Неужели? Но ты же одна из тех девушек, которые легли под Демира, – язвительно пробормотала я, а она, даже не ответив, продолжала идти вперед.

Я быстро пошла за ней, одновременно отправив Мустафе сообщение о том, что ушла раньше. Он сообщил, что будет через двадцать минут. Пока я переписывалась с Мустафой, я в очередной раз решила не смотреть на другие сообщения: если Демир мог уйти даже без объяснений, то он мог и подождать с сообщениями.

Когда мы дошли до кабинета директрисы, первой в дверь вошла Айбюке и милым тоном поинтересовалась у тети Дамлы, как у нее дела. Насколько я поняла из их небольшого разговора, директриса и мать Айбюке были подругами. Когда тема разговора перешла на меня, я глубоко вздохнула, и они, наконец, заметили, что я тоже тут. Пока Айбюке объясняла мою проблему, как бы продолжая разговор, лицо директрисы вдруг осунулось. Эта женщина была такой же угрюмой и неприятной, как и ее племянница. Невозможно было игнорировать отвратительные взгляды, которые она бросала на нас только потому, что мы были из детского дома.