– Да. – Он сплюнул из окна, и уверена, попал прямо в цель. С этим у него никогда не было проблем. – Слишком уж быстро. Легко отделался.

Я наклонилась к окну, тоже решив посмотреть.

Он повернулся и загородил его собой, схватив меня за плечи.

– Нет. Не хочу, чтобы бы ты это видела. Хватит и того, что запомню я.

Я все равно приблизилась к окну и неосознанно – к нему в объятия. Они были потрясающими.

– Так странно… не знаю, я, наверное, должна плакать? Так ведь будет правильно? – произнесла я, все еще в шоковом состоянии.

Он погладил меня по голове, затем опустил руку на поясницу.

– Можешь поплакать, если хочешь.

Он не осуждал меня. Никогда этого не делал. И никогда бы не стал.

– Мы только что убили человека.

Слова осознания сорвались с моих губ, что всегда случалось, когда я была с ним, словно разговаривала с собственным отражением. Все останется между нами.

– Нет. И он заслужил.

Он понимал меня. Знал, о чем я прошу. Мне хотелось получить награду за смерть этого монстра. Я ее заслужила. Черт возьми, я ее заработала.

Я прижалась к нему и прислушалась к его сердцебиению, пока из дома по соседству доносился треск от пожара. Сердцебиение было ровным, несмотря на все, что произошло.

Я надеялась, что нам придется разделить только эту, единственную, смерть.

* * *

Есть определенный набор правил, которым нужно следовать, когда умирает человек. Полицейские начинают задавать вопросы. Я открывала дверь оба раза, когда они приходили.

Никто не рассказал о том, как я шла по перекладине или о том, что Бик полез за мной и это стало причиной его смерти. Соседи умели держать язык за зубами.

Разговор с полицейским был довольно предсказуемым, пока офицер Кларк не захотел узнать о рампе между зданиями.