Я знал правила. Черт, это же не первый мой арест, в конце концов.

– Прости меня. – Гейз посмотрел мне прямо в глаза. – Я должен был остаться с тобой, а не ехать в колледж. Прости.

Я нахмурился:

– Слушай, чувак, ничего из того, что ты сделал или не сделал, не имеет к этому никакого отношения. Я был осторожен и ни в чем не признавался. Моя цель достигнута. Мне нужно было выиграть для своих людей время, чтобы они потратили все деньги, которые я им дал, и остались чисты. Гейз, все было потрясающе. Эта семья… Вы дали мне намного больше, чем я ожидал. Ты ни в чем не виноват, я благодарен тебе.

Я не собирался позволить ему распять себя на кресте за мое преступление.

Гейз покачал головой.

– Ронна и Майк найдут тебе хорошего адвоката. Не говори никому ни слова, пока не пообщаешься с ним.

Я и не думал о такой возможности. Полагал, что меня спишут со счетов.

– Передай им спасибо, но не стоит, правда, ненужно. Мной займется государственный защитник. Я не хочу быть обузой.

Я заметил, как старший брат сделал несколько глубоких вдохов.

– Я твой опекун, и мы с Ронной и Майком должны решить, что будет лучше для твоего будущего. У тебя будет адвокат, и точка. У меня есть кое-какие средства, так что им не придется платить за все. Но знай: если понадобится, они заложат свой дом, чтобы позаботиться о тебе. Такие уж они люди.

И тут я услышал гнев в его голосе. Он злился на то, что я поставил эту семью в такое положение. И я не мог его винить. Я не думал о том, что Буратоны поддержат меня. В комнате я оставил достаточно улик. Письмо мамы на дне жестянки – мой способ посвятить это дело ей.

– Они будут держать тебя здесь до предъявления обвинения. Мы попытаемся добиться освобождения под залог. Только никому ничего не говори, слышишь? – Он встал, и вскоре я понял, почему: полицейский вернулся в комнату, чтобы отвести меня в камеру.

– Тедди что-нибудь сказала? – Мне хотелось ударить себя. Я планировал отпустить ее. Не спрашивать. Вести себя стойко. Нелучший вариант соблюдения плана.

– Нет. Она поехала к Остину. – Он засунул руки в карманы джинсов.

– А что насчет Бетти? – Я почувствовал, как защелкнулись наручники, но не отводил взгляда от Гейза.

– С ней все в порядке. Хотя это происшествие стало частью ее особенной ночи.

Он нерешительно помахал, когда меня уводили.

Хорошо, что Тедди с Остином. И хорошо, что особенный вечер Бетти не был испорчен. Именно на этом мне и следует сейчас сосредоточиться. Не на губах Тедди. Не на ничтожности моего будущего. Я помолился маме, попросил ее дать мне знак, что она все видит. Чтобы она позаботилась о тех, кого это коснулось.