Что за «вечно думаешь»? Да я его второй раз в жизни вижу. Или нет?

Всматриваюсь в мужской профиль и в голове начинают крутиться какие-то смутные воспоминания. Точно, в ту встречу на рынке он мне бросил что-то типа: «Ладно, я подожду, когда вспомнишь. Еще встретимся».

— Мы что, знакомы? — спрашиваю настороженно.

Мужчина поворачивает ко мне лицо и кривится:

— Так и не вспомнила, Елена Прекрасная?  Ну как же так? Ромашку своего любимого сразу узнала, а Сашу, значит, побоку?

— Саша?! — шокировано смотрю на него и… не узнаю! В то лето он был таким тощим, сутулым и стеснительным. Юморной был, с ним всегда было весело поболтать, посмеяться, когда он переставал смущаться и зажиматься.

 Да, Сашка был такой милый, с ним было легко дружить. Но этот мужчина за рулем дорогущей машины не может быть тем мальчишкой, ну никак! Сейчас передо мной уверенный в себе мужчина с жестким взглядом и повадками хищника. Даже лицо у него совершенно изменилось, ни одной черты того лопоухого, с добродушной улыбкой мальчишки не осталось. А с какой ненавистью он выплюнул фразу про Ромку!

Появляется желание сказать, что и его тогдашнего друга я не узнала. Что только сегодня в голове вспыхнули воспоминания, и то, только благодаря малине. Но ничего не произношу.

Просто отворачиваюсь и смотрю на дорогу перед собой — что я могу сказать? Извиниться, что забыла его? Ну так и не обязана была помнить, мы только одно лето вместе провели, а потом ни разу не встречались. Тем более, после в моей жизни такое произошло, что память начисто отшибло.

Саша между тем не унимается.

— Нечего сказать, да, Леночка? Конечно, он всегда был для тебя самым лучшим, наш прекрасный Ромочка. На меня ты смотрела как на подружку, с которой можно посмеяться над веселым анекдотом или попросить подержать полотенце, пока ты в кустах на речке снимаешь мокрый купальник.

Саша зло цыкает уголком рта.

–  Ромочку ты почему-то не просила, стеснялась с такими просьбами к красавчику обращаться, да? А меня можно и как вешалку использовать, и в плечо поплакаться, когда расстроена.

— Саша, ты о чем? — с изумлением поворачиваю к нему лицо.

— О том! Чем он лучше меня был, этот гопник? А?! Почему все к нему так хорошо относились? Я для тебя был готов луну с неба достать, а ты только и смотрела на него.

— Саш… — я снова пробую остановить поток его агрессии, потому что ничего не понимаю. И, честно говоря, мне уже становится страшно, потому что Саша явно не в себе: глаза лихорадочно горят, губы кривятся и голос все время взвивается высоко вверх, чуть не в визг превращается.