— По документам я Кате никто, ей грозит детский дом. И потому нужно, чтобы ты подписала разрешение. Проведут экспертизу, и в течение пары дней адвокат все оформит, и я стану отцом Кати.
— Значит, все-таки сомневаешься, что она твоя дочь, — может, все-таки горечь, которая все время ощущается, — это следствие лекарств? Просто я никогда не думала, что у предательства есть вкус.
— Да нет же! — Женя в сердцах вскочил и порывисто начал мерить шагами комнату. — Что ты такое говоришь? — на лице мужчины отразилась боль. — Я никогда не сомневался в тебе.
— Жаль, мою веру в тебя ты растоптал, — не хотела же опускаться до упреков и обвинений, но слова сами произносятся. Пытаюсь справиться с собой. Не о том надо сейчас думать. Что ж я за эгоистка такая? Дочери грозит детский дом, а я все о своих обидах думаю. Главное сейчас — дочь. — Почему моя мама или Екатерина Тимофеевна не забрали Катюшу из больницы? — этот вопрос меня мучает с самого начала разговора.
— Им бы отдали, но значительно, значительно позже. Да и обе они уже не молоды. И если с тобой что-то случилось бы, то… — Женя запнулся на полуслове.
— А, вот ты к чему клонишь, — я криво усмехнулась. — Хорошо, зови адвоката, я все подпишу.
Бывший муж окидывает меня странным взглядом, словно не верит, что я серьезно. Какое-то время мешкает, словно борется сам с собой, но разворачивается и выходит за адвокатом. На все про все уходит минут двадцать. Мне всего лишь надо было прочесть документы и поставить на них свои подписи. Если я правильно понимаю, то уже через два дня моя дочь сменит фамилию, а графа «отец» в свидетельстве о рождении будет заполнена.
Я думала, что бывший муж, получив все от меня, уйдет вместе с адвокатом. Но он остался.
— Что еще тебе нужно? — я устала и хотела бы отдохнуть.
— А сейчас мы поговорим о том, что же все-таки произошло два года назад, — вкрадчиво отвечает Женя.
Глава 19
Глава 19
— Я устала, давай поговорим потом, — моя попытка уйти от разговора мужчину не впечатлила.
— Потерпишь, — Женя злится. Вернее, он был уже зол, а сейчас всего лишь достиг той точки, когда мог нагрубить. — По твоей милости я совершенно случайно узнал о дочери. Я увидел собственного ребенка, когда она, заплаканная, сидела перед медсестрой на кушетке, а та думала, как ее сбагрить побыстрее. Ты знаешь, не слишком уж приятное зрелище.
— Ну, извините! — я тоже разозлилась. Просто слишком живо представила Катюшу и ее испуганно зареванные глазенки, так, что у самой ком в горле встал от слез. Как же малышка испугалась, наверно. Надеюсь, она не запомнит это событие. — Что мы с дочерью помешали тебе жизнью наслаждаться, но я тут не по собственной воле оказалась.