— Меня? Ты нас различаешь? — улыбнулся Рус, словно читая мои мысли.

— Да, легко, — кивнула. — Вы разные, я это ощутила ещё когда не знала, что вас двое. Теперь эта разница ещё более ощутима. Плюс, ваши татуировки, — киваю на его грудь. — У тебя их больше и они словно агрессивнее, чем у Ромы.

— У меня не розовые пони, — хохотнул Рома. — Но да, ты права. Мы совершенно разные. Просто ты первая, кто вообще смог нас так просто различать. Ещё на этапе свиданий, — наклонил голову мужчина. — Молодец, крошка. Мне это льстит.

— Что же у вас за глупые девочки были? — наклоняю я голову. — Я люблю татуировки, вообще, — показываю свою забитую ногу, приподняв халат. У меня на ней чего только нет — цветы, огромная шипящая змея, что вьётся вокруг ноги. Цветы заканчиваются едва не под грудью. Но я не показываю всю тату, не то ещё соблазню лишний раз… И так жадными голубыми глазами сканируют меня.

— Красиво, — Рус долго рассматривает тату. — Не встречал девушку, у которой хватит смелости набить всю ногу или руку.

— Теперь встретил, — пожала плечами. — Хочу в бассейн. А потом кушать. Или наоборот. Порядок действий — на ваш выбор, но я безумно голодна. Вы же накормите меня?

— Накормим, напоим, но спать не уложим, прости, — Рус улыбнулся. — Ночью выйдем на наш пляж и насладимся морем.

— Звучит как план, — кивнула я, отталкиваясь от подоконника и улыбнувшись. — Мы можем даже найти общий язык, — ставлю чашку в раковину и радостно хлопаю в ладони. Но тут же оказываюсь на столе, даже не поняв как это произошло. Рома нависает сверху и я испуганно сглатываю. Боюсь, когда мужчины применяют свою силу, просто потому что могут. Они сильнее женщин в разы и потому некоторые из них, называя нас слабым полом, могут сделать больно.

Но кроме этого Рома плохого ничего не делает. Просто наклоняется так, что наши лица едва касаются носами. В ноздри бъёт его дорогой, хоть и едва уловимый, но парфюм. С плеча спадает предательский шёлк халата, прямо рядом с Русом.

— Я не выдержу тебя в купальнике, Ян, — честно шепчет Рома. Его большая ладонь проводит по телу, сминая шёлк и заставляя всё моё тело повиноваться только ему. Оно выгибается в пояснице и норовит прижаться ещё ближе к голому крепкому торсу.

— И что нам с этим делать? — облизываю губы, ощущая ногой — почему он не сможет выдержать. — Мне помочь? — улыбаюсь.

— Яна… — Рома почти что с хриплым стоном выпускает моё имя. А я с улыбкой касаюсь его скулы, рассматриваю мужчину, наслаждаясь его запахом. Затем смотрю на Руса. Он не сводит с нас глаз, дышит тяжело. Едва я смотрю в его глаза, он приближается ко мне и усмехается.