— Коль, Коля, — не выдержав, снова тормошу мужа. Он не спит, точно знаю. Когда люди прожили шестнадцать лет вместе, сердце не обманешь. Я нутром чувствую, настроение мужа. Устал, неприятности на работе, болит голова…

А сейчас обижается. На меня.

— Ну, так надо, понимаешь? — шепчу широким плечам. — Я эту поездку полгода готовила. А сейчас все взять и Мане отдать? — уговариваю его и себя. Впервые не хочу никуда уезжать. Тяжело на душе очень.

— Да хоть и Мане! — рычит муж, резко поворачиваясь ко мне. Сгребает в охапку, подминает под себя и выдыхает с горячей злостью. — У нас семья. Дети. Я места себе не нахожу, Нина, когда ты уезжаешь. Хорош, правда. Завязывай с командировками. Пошли на хрен своего Беляева и переходи в другую фирму. Такие спецы, как ты, на вес золота. Пусть зарплата чуть меньше, но нам же хватит, Нин… У Борьки сейчас переходный возраст. Ирка по тебе скучает…

Коля прав. Всегда прав. Наверное, стоит менять работу. Или выставить директору новые условия. Без командировок. Пусть теперь сам ездит!

— Ну, вот приеду и займусь, — воркую послушно. — Сейчас уже поздно что-то отменять…

— Не знаю я, — огрызается муж. — Может, больничный купим. Не хочу, чтобы ты никуда ехала. Пусть аппарат сраный кто-то другой везет. Какая разница, кто поедет…

Ну не понимает человек нашей специфики! Аппаратов КТ полно. А вот какой потом нормально работать будет и давать верную диагностику, вопрос интересный. Я умею выбирать лучшее. А Маня… Ну что с нее взять? Она только учится.

— Я быстро, — прячу лицо за широкой груди. — Туда и назад. Послезавтра утром уже домой. Твоим детям подарки сегодня куплю. А ты что хочешь?

— Тебя! — вминает меня в матрас Коля. Задирает ночнушку, вбирает губами сосок.

«Вот и хорошо», — ликую внутренне. Сейчас займемся любовью, и все обиды пройдут. Лишь бы дети не проснулись.

Муж стягивает с меня хлопковые трикотажные трусики. Целует грудь, лицо, пробирается пальцами во влажные складки.

— Люблю тебя, — шепчет хрипло.

— И я тебя очень люблю, — уже собираюсь стянуть семейники с мужа, как из соседней комнаты слышится басок старшего сына.

— Мама! А мы не проспали?

— Нет, Борик, сейчас вставать будем! — откликаюсь я. Прикусываю губу, пытаясь скрыть отчаяние. Обломайтесь, Нина с Колей!

Муж с глухим вздохом откатывается в сторону. Ругается тихо.

Лихорадочно ищу трусы, отброшенные в сторону. Натягиваю быстренько. Прижимаюсь к мужу. Если ничего не получилось с утра, так хоть спокойно полежать, пообниматься.

— Мамочка! — слышится топот босых ног, и на нас с мужем всем своим весом обрушивается Ируська.