Впереди послышались голоса, и я отвел взгляд от земли. Свет сиял так ярко, что казалось — словно на стадионе. Только это был не футбольный матч.

Когда мы подошли, Нэш обернулся. На его лице не было ни следа привычной насмешки, только нахмуренные брови и напряженная челюсть.

— Все очень плохо.

Мне не нужно было его предупреждение, чтобы это понять. Кто-то умер — этого достаточно.

И все же первый взгляд на тело заставил меня остановиться. Женщина была молодой — двадцать, может, двадцать пять. Но в ней не осталось жизни, не осталось энергии. Кожа казалась почти серой. А тело… изрезано до ужаса. Злые, глубокие порезы и колотые раны. Так много ярости.

— Луиза, — поприветствовал Лоусон коронера.

Она подняла взгляд, ее смуглая кожа побледнела сильнее обычного:

— Ло.

— Есть предположения, сколько она здесь пролежала? — спросил он.

Губы Луизы поджались, когда она снова посмотрела на тело:

— Для этого времени года холоднее обычного. Это усложняет подсчеты. Но я бы сказала — недавно. Возможно, сегодня днем. Мне нужно будет сверить температуру по часам, чтобы уточнить. Но по следам на теле видно, что убили ее в другом месте и уже потом перенесли сюда.

Лоусон кивнул, челюсть напряглась:

— Это помогает.

Доктор Миллер стоял рядом, но его взгляд был прикован к телу женщины и к ее ранам — будто он пытался зашить их силой мысли.

— Спасибо, что приехал, Дэмиен, — сказал Лоусон.

Ветеринар оторвал взгляд от тела и перевел его на моего брата:

— Конечно. Эти раны немного другие. Глубже. Но слишком много сходств, чтобы это было совпадением.

Лоусон перевел взгляд на Нэша и на меня.

— Он злее, — сказал я. — Может, он знал жертву?

Нэш достал из кармана пакет с уликами: