Зря наверное. Потому что там в этом взгляде устремлённом на неё что-то жутковатое ей привиделось, пусть и лицо этого секс-символа перекосила улыбка, но взгляд не сулил ей ничего хорошего.

И кажется расплата случится сейчас? Угораздило же оказаться с ним наедине, да ещё в таком месте!

— Вообще этот вопрос можно расценить как оскорбление, – протянул хоккеист, — но так и быть, для тебя, моя сладкая, я могу ответить – печально, что в твоей жизни мужики такие скучные, что ты задаёшь им этот вопрос.

— Что? – Ида распахнула глаза, почти задохнулась от возмущения.

— Да, детка, я могу оооочень долго, – протянул он, вставая. — Но спрашивать когда же там всё закончится ты не будешь, сил не хватит.

— Вы совсем? – ей и оплеуху хотелось ему отвесить, но и срубил наглостью так, что внутри всё передёрнулось.

— Ты размечталась проверить, что у тебя в глазках двоиться начало? – ухмыльнулся засранец.

— Какого… что?

Ида вообще не сразу поняла, что он имеет ввиду под двоится, но и какого хрена она вообще слушает всё это? Уму непостижимо!

Она задохнулась, ругаясь про себя – избегала конфликтов, пугалась таких ситуаций, да и просто… одна в замкнутом пространстве без нормального света – осознала и ужаснулась.

Развернулась уйти, но навернулась на чём-то попавшем под ноги (здесь после предыдушего звезданутого экземпляра, Коняева, такой беспорядок, что…), нога подвернулась и Ида попыталась найти опору, но конечно, как назло, руки провалились в пустоту, ничего не нашли. Зато её нашли руки этого самого хама хоккейного.

— Ничего себе, я ещё не начал подкатывать, а ты уже падаешь мне в руки, – обжёг кожу за ухом полный наглости шёпот.

Снова задохнулась. Но на этот раз сердце отплясало канкан, а внизу живота перекрутило. Ида попыталась найти себя. Вытащить возмущение. Это получалось. На него. И на себя…

“Это что за реакции? На старости с ума сошла, Ида?”

Она шумно выдохнула и выпуталась из рук наглого пацана, предварительно ударив его по рукам и зашипев, кажется пытаясь ругнуться, только против физики и химии не попрёшь, а уж биологии тем более – Ида проанализировала этот надменный взгляд, с которым столкнулась. Понятно, что такой вот укладывает девиц в постель штабелями.

Нога снова подвернулась и… что ж такое?

— Шайба, – многозначительно протянул этот поганец, не разрывая зрительного контакта, а от рук, держащих её за талию исходил предательский жар, который понесся по телу волнами, призывая к иррациональному, более тесному контакту.

— Ваш друг раздолбай – никакого такта и полнейший беспорядок после него, – попыталась прийти в себя Ида, вытаскивая из себя сердитость и раздражение, которое всегда были в ней, когда она сталкивалась с Коняевым.