– Чинук!

Прежде чем девушка успела сказать что-то еще, он снова впился в ее губы и повалил на кровать.

– Я люблю тебя, Юми, – произнес Чинук в полумраке спальни.

За кадром Компромат на Чинука

За кадром

Компромат на Чинука

– Юми, Чинху уснул, давай переложим его. – Когда малыш на руках у Юми наконец-то уснул, Чинук тихо прикатил коляску.

Но девушка только покачала головой и нежно похлопала сына по спине.

– Еще рано. Он только уснул, если сейчас положу, сразу проснется. Надо еще подождать.

– Давай я его подержу, а ты пока отдохни. У тебя, наверное, уже руки болят, – обеспокоенно предложил мужчина.

Ее плечи действительно уже затекли. К счастью, уснувшему Чинху было уже не так уж важно, кто его держит. Юми осторожно передала ребенка мужу.

– И в кого ты такой уродился? – тихонько ворчал Чинук, привычным движением беря сына на руки.

В отличие от Ючжина и Хию, Чинху совершенно не выносил посторонних. Этот ребенок, которому только недавно исполнилось сто дней, был ангелом, лишь пока спал. Проснувшись, малыш не успокаивался, пока не оказывался на руках у матери. Стоило Юми хоть ненадолго исчезнуть из его поля зрения, как он тут же начинал плакать.

– Твоя мама говорит, что младшенький весь в тебя.

– Не может быть. Я точно так не плакал.

– Откуда ты знаешь?

Конечно, он не мог этого помнить. Даже более поздние детские воспоминания оставались расплывчатыми, что уж тут говорить о ста днях после рождения. И все же Чинуку не хотелось признавать, что он был плаксой. Много слез было пролито в два года, но лишь потому, что ушла Эрён.

– Просто он очень любит свою маму.