На моих губах появляется ухмылка.

– Следишь за моим весом, да, Кен? Я знал, что ты от меня без ума.

– Не льсти себе, Родез. Это моя работа – знать твои физические параметры. Что ты здесь делаешь?

– Это наша предсезонная поездка для сближения команды, а также тренировок перед началом регулярного чемпионата и после весенних сборов. – Я указываю на своих товарищей, которых отводят в отгороженную канатом часть клуба. Коди и Трэвис машут ей с другого конца зала.

При слабом освещении трудно сказать наверняка, но Трэв недоверчиво качает головой, а Коди одними губами произносит: «Ты, должно быть, шутишь».

– О, – говорит Кеннеди, уяснив для себя ситуацию. – Да здесь вся команда!

– Вся, кроме Кая. Он дома с Максом и Миллер. – Указывая на наш столик, я добавляю: – Идем, потусуешься с нами!

– Похоже, это мужской вечер.

– Это определенно не мужской вечер, – усмехаюсь я.

Кеннеди оглядывается на наш столик, и в ее глазах светится тоска, как будто ей действительно хочется провести время с нами. Это совсем не похоже на немедленное «нет», которое я получаю всякий раз, когда приглашаю ее заняться чем-то вне работы.

– Я не могу. – Она указывает большим пальцем через плечо на группу девушек, одетых в белое, за исключением одной, облаченной в ослепительно блестящее серебряное платье. – Я здесь на девичнике.

Девушка в сверкающем серебряном наряде с символической вуалью и лентой на груди, на которой написано «Будущая миссис Дэнфорт», позирует для фото в окружении одетых в белое подруг. Позирует со всеми, кроме Кеннеди.

– Я как раз направлялась к бару, чтобы принести им еще шампанского, – продолжает она.

Вспышки стробоскопа дают достаточно света, чтобы можно было разглядеть бесконечную очередь желающих заказать напитки у бара.

– Девочки, у вас что, нет официантки? Тебе придется целый час стоять в этой очереди!

– На это я и рассчитывала.

Я в замешательстве щурюсь.

– Иди за наш столик. Я могу сделать заказ для тебя прямо там.

– Исайя, – вздыхает она, – ты же знаешь, что я не могу этого сделать. Я работаю на команду.