Дерек всегда выглядел старше своего возраста, а с тех пор как он взял юридическую практику отца в свои руки, эта черта стала еще более заметна: вежливый, любезный, улыбающийся, но выглядит лет на сорок. Классического кроя костюм и строгие рубашки в полоску ситуацию не улучшают.

– Я бы хотела поболтать, узнать, как у тебя дела и все такое, но чуть больше чем через час актеры выходят на сцену, а мне еще грим наносить. Если я и сегодня опоздаю, Адриана меня уволит, поэтому быстрее начнем, быстрее закончим, – выпаливаю я.

Кроме того, что у меня мало времени, я правда обеспокоена, поэтому сразу пытаюсь перейти к сути. Я хочу знать, почему я здесь, ведь, слава богу, за двадцать пять лет адвокаты мне ни разу не потребовались.

– Конечно, уверен, тебе любопытно. Если коротко, то я тебя позвал по делу, касающемуся твоей бабушки Катрионы.

– Дерек, не знаю, в курсе ты или нет, но она умерла месяц назад.

– Я прекрасно об этом осведомлен. Поэтому и позвал тебя. В свое время она назначила моего отца исполнителем завещания, а сейчас делом руковожу я, и все его клиенты перешли ко мне. – Дерек замолкает, проверить, внимательно ли я его слушаю. – Твоя бабушка оставила завещание.

– Мне об этом ничего не известно. – Я годами не виделась с бабушкой, а в наши редкие встречи она определенно не затрагивала такие темы.

– Завещание обычно не подлежит оглашению, и часто бенефициары о нем ничего не знают.

– Бенефициары?

Дерек, листая бумаги в глянцевой папке, позволяет себе намек на улыбку:

– Для ясности: твоя бабушка лишила наследства твою мать из-за ее жизненного выбора.

– Тебя послушать, так моя мать преступница. А она всего лишь захотела выйти замуж по любви, а не за какого-то незнакомца, выбранного родителями.

– С тех пор твоя бабушка Катриона считала ее недостойной права наследования. И не оставила бы свое состояние – прости, процитирую: «…этой заблудшей душе и ее мужу как-его-там». – Потом он показывает мне листок: – Видишь? Так и написано ее рукой.

Смотрю на летящий почерк.

– Никогда не сомневалась, что бабушка была очаровательной женщиной, – иронично замечаю я.

– Однако Катриона распорядилась, чтобы ее наследство перешло к тебе.

У меня от изумления отвисает челюсть. Изо рта выпадает жвачка, но я быстро ее подхватываю и снова начинаю жевать.

– МНЕ?

– Да, она назначила тебя наследницей своего движимого и недвижимого имущества.

– Имущества? Охренеть! – Я живу в однокомнатной квартире-студии, куда, черт побери, мне девать ее вещи?