– В смысле? – выдохнула я.
– На «Сумбуре», Джем. Сегодня вечером. Если доберешься к шести, то будешь разогревать Регину Дхаливал. Думаю, они выбрали следующего по списку, а одиннадцатой была ты.
Желудок перевернулся. Точно, фестиваль ведь проводят в эти выходные! Когда я не прошла, он просто вылетел у меня из головы. В комедии Регина Дхаливал была видной фигурой. Она начинала как комик, а потом написала сценарий сериала об индийской семье, эмигрировавшей в Северную Америку, который получил множество «Эмми». На ее выступлениях всегда был аншлаг. И сегодня я могла бы выступить перед битком набитым залом, в котором собралось две тысячи семьсот человек.
Это был мой шанс, и он ускользал от меня.
Я встала.
– Можешь придержать мой выход до семи?
– Нет, не могу. Ее выступление начинается в семь. Она дает два: в семь и в девять.
– Блин.
Это был так называемый «двойник», что в моем случае означало невероятную возможность выступить дважды перед огромной аудиторией. Особенно в «Орфеуме», где зрителей будет еще больше, чем в Уистлере. Только я ни при каком раскладе не успею вовремя. Ехать слишком долго.
– Может, сегодня ее разогреет кто-нибудь другой, а я поменяюсь с ним местами и выступлю разогревающей у кого-нибудь на неделе?
– Так не получится, – разочарованно протянул он. – Ладно, значит, как-нибудь в другой раз.
Я крепче стиснула телефон.
– Пожалуйста, Пэт. Может, есть какой-нибудь выход? Мне позарез нужно.
– Э-э… – Он задумался. – Пожалуй, нет, Джем. Прости. Но у тебя была Ладонна. Так что не расстраивайся. – Кто-то обратился к нему на заднем плане. – Мне пора, еще увидимся.
– Да. Хорошо. Спасибо.
В голове пронеслось воспоминание. Мне было лет девять. Зазвонил телефон, и няня приняла сообщение для мамы. «Майкл Калхун, актерское агентство Калхуна, – говорилось в записке. – Прослушивание на главную роль в понедельник в 10 утра».
Тогда мама только начала встречаться с отцом Сэма, и он считал ее мечты об актерской карьере хобби типа скрапбукинга. Они забавляли его, как будто это было увлечение, которое скоро пройдет, а не призвание, к которому она готовила себя и всю жизнь стремилась.
Та записка пролежала на столе несколько недель, когда день прослушивания уже давно миновал.
От воспоминания желудок свело спазмом.