Я смотрю ему в глаза, и мои губы размыкаются. Я моргаю, но его взгляд удерживает мой.

Когда я пела в «Грязном фламинго» в Ванкувере, там было от силы человек тридцать, в основном команда. А это место набито под завязку. Только у бара стоит очередь из восьми человек. Все стулья и столы заняты, остались только стоячие места. Тут минимум двести посетителей.

Я меня сердце уходит в пятки.

– Я не могу, – шепчу я, мотая головой.

Все вокруг пялятся на меня.

Он смотрит на меня твердым, смелым и таким нежным взглядом. Его губы складываются в роскошную улыбку.

– Нет, сможешь. Я знаю.

Я оглядываю бар и встречаю уже знакомые взгляды, застывшие в ожидании. Джейми всегда верит, что я смогу, и всегда оказывается прав. Сквозь панику и страх сцены прорывается невероятное чувство – уверенность. Если я этого не сделаю, то просто докажу, что не создана для музыкальной индустрии. Что я лишь девчонка, которая встречалась с известным певцом.

Я хочу доказать, что они все не правы, а больше всего – что прав Джейми.

– Ладно, – шепчу я, кивая ему. – Ладно.

Его лицо вновь растягивается в улыбке, и мой пульс замирает как вкопанный.

– Хорошо.

Господи, как приятно, когда он мной гордится.

Я поднимаюсь с дивана, наслаждаясь легким прикосновением его пальцев к моей спине, и иду к микрофону. Толпа аплодирует, я поднимаюсь на сцену и беру гитару, которую мне вручают. Закидываю ремень на плечо. Становлюсь к микрофону и окидываю взглядом толпу.

Это совсем как в первый раз, когда мы с Джейми поспорили и я оказалась на сцене в баре. Сердце стучит, как барабан, и мне еще страшнее оттого, как все выжидающе на меня смотрят.

– Я Пиппа Хартли, – говорю я в микрофон чистым и громким голосом. – И это песня о мести.

Толпа ревет от возбуждения и алкоголя, а я гляжу в глаза Джейми. Он твердо мне кивает, по-прежнему улыбаясь, и я бросаюсь в омут с головой. Я исполняю ту песню, где рассказываю, как подняться на ноги после того, как тебя растоптали: от нее я чувствую себя сильной и неуязвимой. Мой голос звенит, и я погружаюсь в пение, отдавая музыке всю себя. На последнем повторе припева я перестаю играть на гитаре и только пою. Зал хлопает мне в такт, и я лучезарно улыбаюсь им в ответ.

Женщина, стоящая рядом с маленькой сценой, кричит в знак поддержки и одобрения, и я подмигиваю ей. Моя грудь разрывается от гордости и возбуждения, и я просто на седьмом небе. Я заканчиваю песню, выложившись на все сто процентов, и у бара как будто срывает крышу.

Это эйфория. Я парю в небесах, взмывая все выше и выше, сердце рвется из груди, а кожу покалывает. Я никогда ничего подобного не чувствовала, и в этот момент я понимаю: это мой новый наркотик.