– Ты думала, что можешь выиграть? Думала, можешь победить меня? – спрашивает он, как будто является каким-то чемпионом в игре, в которой мы все проигрываем. – Какая же ты жалкая, Эбби. Ты всегда такой была. Неудачница, которая все никак не может повзрослеть. Ты никогда не была достойна того, чтобы я тратил на тебя свое время.

Внутри меня переключается тумблер.

Я теряю связь с реальностью и всякие представления о приличиях. Забываю, что мы находимся в роскошной фешенебельной комнате, а вокруг нас самые влиятельные люди Нью-Йорка.

Забываю, что стою рядом с Дэмиеном, что мне нужно наплевать на Ричарда и попытаться спасти хоть что-то.

Вместо этого я обретаю себя.

Я нахожу последний кусочек того пазла, который собирала на протяжении двух месяцев.

Я была целой, когда встретила Ричарда.

Прекрасной в своем несовершенстве. Я находилась в гармонии со своими мечтами и надеждами, воплощавшими мою жизнь до нашей встречи.

Ричард увидел эту красоту, но решил, что голубое небо какого-то неправильного оттенка. И попросил меня исправить это.

И я стала исправлять.

Потом ему показалось, что деревья не того сорта, и он стал заклеивать их вырезками из журналов, чтобы видеть только то, что ему нужно.

И я позволила ему.

После он взял ножницы и стал кромсать, отправляя в мусорку ненужные ему куски. И в конце концов скомкал все, как неудачный проект, и выбросил.

Он выбросил меня.

А я два месяца искала те потерянные части себя, склеивала их скотчем, ночными попойками со своими подругами, перекрашиванием волос, горячим шоколадом, выпитым под снегопадом, походом на «Роккетс» с сестрой и сумбурным планом по возвращению себя себе.

Мне казалось, что все кусочки уже на месте, что я нашла все обрывки и вновь стала целой, пусть и со шрамами, вмятинами и следами слез.

Но Ричард припас кусочек для себя. Оставил, как трофей.