– А ты помнишь, как мы с другими родителями украшали школьный зал к вашему спектаклю и превратили его в летнюю беседку?

– О да! Мы ставили укороченную версию «Сна в летнюю ночь» – я была Титанией, потому что у меня были самые длинные волосы.

– Ты выглядела прелестно!

– И зал тоже.

– Тогда мы опустошили практически все сады в деревне – оборвали все цветы, отламывали целые ветки. – Джилли улыбнулась, с нежностью вспоминая дни своей молодости. – Конечно, тогда у нас был фруктовый сад, так что мне было что обрывать, и все равно зелени не хватало, поэтому группа мам совершила набег на церковный двор! Мы с ужасом ожидали, что нас поймают с поличным и отчитают. Но в итоге получилось очаровательно.

– Где-то есть фотографии. Я помню.

– После спектакля мы отнесли цветы в церковь, чтобы работа не пропала даром, и потому что нам было стыдно, так как мы оборвали весь кладбищенский плющ. Я переживала, как потом на Рождество мы будем украшать церковь без него. Но он заново вырос, а еще на кладбище всегда был чудесный остролист.

Джилли замолчала.

– Ладно, мама, – сказала Хелена, считая, что воспоминания слегка затянулись. – Давай здесь закончим. Я хочу посмотреть, что ты завтра наденешь. Ты купила шляпку? Или платье?

– Я ничего не покупала. У меня много одежды.

– Мама! Твой новый возлюбленный дает эту вечеринку, чтобы познакомить тебя со своей семьей и чтобы наша семья познакомилась с ним – и ты не купила себе обновку? – Она взглянула на часы. – Сейчас уже слишком поздно!

– Всегда можно заскочить в супермаркет и что-нибудь прикупить там.

Хелена фыркнула и покачала головой, а потом обняла мать и повела ее в дом.

– В этом ты прекрасно выглядишь, – сказала Хелена, доставая платье, которое подчеркивало цвет глаз Джилли.

– Да, но я надевала его, когда встречалась с Лео. Оно напоминает мне о нем. Придется с ним попрощаться.

– Какая жалость. – Но Хелена отнеслась к ее доводам с пониманием. – Может, оставишь, просто завтра не надевай.

– Хорошо, оставлю. Итак, что еще у нас есть? Как тебе это?

Хелена покачала головой, пытаясь подобрать слова.

– Нет, слишком… мамское.