Наконец появилась Дейзи. Ее розовая футболка резко контрастирует с зеленой травой и деревьями, в руке зажат телефон, на ней джинсовые шорты и сандалии. Я вылез из пикапа, сделал неловкий шаг вперед и стыдливо ссутулился, спрятав руки в карманы, словно нашкодивший школьник. Неподалеку я приметил столик для пикника и остановился рядом с ним, ожидая, пока она подойдет. Длинные волосы развеваются на ветру, обрамляя ее милое лицо. Только глаза уставшие и покрасневшие, будто она всю ночь проплакала. Вот черт!

— Привет! — сказала она, приблизившись ко мне.

А затем, к моему удивлению и радости, она обхватила меня руками и обняла. Я тоже прижал ее к себе. Боже, как приятно обнимать ее! Она, не разжимая крепких объятий, уткнулась мне носом в шею. Слава богу. Когда мы сели за столик, я почувствовал, как с моих плеч упал тяжкий груз.

— Это был тяжелый день, — сказал я, зная, что ее день тоже был паршивым, и сразу почувствовал себя тупицей. — Как тебе спалось?

Очередной тупой вопрос, но слово не воробей.

— Не очень, но теперь мне намного лучше.

— Хорошо. А я места себе не находил, пока ты не написала. К тебе приходила Райан, да? Клянусь, я не подсылал ее.

— Да, она действительно приходила. Я очень рада, что она сделала это. Она развеяла мои сомнения на твой счет.

Я склонил голову набок, но промолчал, чтобы она могла высказаться.

— Думаю, вчера меня выбили из колеи. Не каждый день какая-то девчонка кричит на меня посреди улицы, хвастаясь, что спит за моей спиной с моим парнем.

Я поднял руки вверх:

— Дейзи, клянусь, между нами все давно кончено. Она писала мне и вела себя странно, а я хотел покончить с этим раз и навсегда. Точнее, с ее сталкерскими замашками. Я уже говорил ей, что встречаюсь кое с кем, но она не хотела слушать.

Дейзи улыбнулась:

— Дрейк, я тебе верю. Правда, все это застало меня врасплох. Я не знала, как реагировать, и сбежала. Оглядываясь назад, думаю, что не должна была этого делать. Мне следовало принять твою сторону, но… Полагаю, уже слишком поздно говорить об этом.

— В твою защиту скажу, что ты понятия не имела, был ли я говнюком или нет.

— Тоже верно.

Жаль, я не взял с собой хотя бы легкий перекус, чтобы можно было закинуть в рот, потому что, когда я нервничаю, мне хочется есть. Печенье, круассаны или еще что-нибудь.

— Я не любитель сентиментальностей, уверен, ты и сама это поняла, — начал я, — но ты первая, о ком я думаю, когда просыпаюсь.