– Если вас что-то беспокоит… – начал Джеймс.

– Беспокоит? Конечно, кое-что меня беспокоит. Вы помните наш первый разговор, когда мы только познакомились?

– Помнится, что мне не довелось много говорить.

– Очень смешно. Но вы пообещали мне, что не причините ей боли. И знаете, что вы сделали в тот же вечер? Вы порвали с ней. Так что да, можете сказать, что это беспокоит меня. Вы солгали мне.

– Мне кажется, вы не знаете всех обстоятельств.

– О нет, знаю. Пенни сообщила мне, что не сказала вам, что она второкурсница. Что даже и близко не так ужасно, как скрывать наличие жены.

– Я знаю, что все испортил. Но Пенни простила меня за это. А я всего лишь…

– Верно, – снова оборвала его Мелисса. – Вы пытались защитить ее или какое-то еще дерьмо в этом роде? Ну, меня на эту удочку не поймаете. Потому что все это, – она указала на микроавтобусы прессы, – вовсе не похоже на «защищать».

– Мы с Пенни оба хотели этого. Я не виноват в том, что люди так отреагировали.

– Нет, виноваты. Конечно же, виноваты. Вы не можете изменять своей сумасшедшей бывшей жене со студенткой и не догадываться, что это вызовет такую реакцию. Вы же что-то вроде знаменитости.

– Я не знаменитость.

Я засмеялась. Я хохотала и не могла остановиться. А потом Джеймс прыснул, глядя на меня.

– Что с вами, ребята?

Мы оба продолжали хихикать.

– О мой бог! Да ты пьяна, верно? Это твой пьяный смех. – Мелисса повернулась и посмотрела на кухню. Бутылка водки, все еще открытая, стояла на столешнице. – Так вот вы чем занимались, запершись здесь?

Я продолжала смеяться и никак не могла успокоиться.

– Перестань ржать надо мной, – сказала Мелисса.

– Я не над тобой. Прости, – хихикнула я.

– На самом деле я не могу осуждать тебя за недозволенное пьянство. Джош поит меня все время. Это одно из преимуществ дружбы с парнем постарше. Или с пожилым мужчиной, – сказала она и посмотрела на Джеймса.

– Я не пожилой. Мне всего двадцать семь.