Рональд никогда не был любопытным от природы, но почему-то сейчас показалось правильным пойти на звук и проверить, что же там произошло.

Парень поправил чехол с гитарой на плече, спустился на этаж ниже, с удивлением заметив сидящую на ступеньках девушку из лифта. Вопросы наслаивались друг на друга, подстегивая любопытство, но Рон сдерживал их так сильно, как только мог.

Он опустился рядом, поставив чехол с гитарой на ступеньку перед собой. Лисса вздрогнула, подняла взгляд, а потом едва не разрыдалась еще сильнее.

— Я тебя чем-то обидел? — спросил он, подумав, что обращение на “вы” уже не совсем уместно. Лисса импульсивно утерла щеки и глаза рукавами толстовки.

— Нет, нет, ты тут не причем, — прошептала девушка, старательно пряча взгляд, — И вообще я не хотела грубить, просто очень расстроилась. — неожиданно даже для себя призналась девушка. Казалось, что этот совсем незнакомый парень мог понять ее чувства. В конце концов, он шел по тому пути, который Лисса бы очень сильно хотела видеть в своей жизни, а потому незнакомец с гитарой и тату был очень интересен.

— Это не мое дело, но, может, я могу чем-то помочь?

— Сможешь взломать замок моей квартиры? — спросила Лисса, мельком улыбнувшись. Рон сначала растерялся, а потом звонко рассмеялся.

— Смогу, но делать не буду, потому что это не совсем законно, — ответил он, — но могу одолжить телефон или, как настоящий джентльмен, спеть серенаду, — парень ткнул в сторону гитары. Лисса улыбнулась уже совершенно искренне.

— Не обижайся, но ты не похож на того, кто исполняет серенады.

— Если очень надо, то я могу, — невозмутимо ответил парень, — все-таки пять курсов в университете не могли пройти просто так, — девушка в ответ на эту реплику снова чуть не разрыдалась. Слишком сильно не хотелось связывать жизнь с тем, что предлагали.

— Я опять сказал что-то не так? — растерянно поинтересовался Рон, разглядывая растрепанные белые волосы девушки. Лисса лишь отрицательно мотнула головой, проглатывая слезы и засовывая чувства куда-нибудь поглубже в душу.

— Я очень люблю музыку, но не могу продолжать ей заниматься, — Рональд понимающе вздохнул, покачав головой. Эта история казалась до боли знакомой. И даже спустя пять лет все еще задевала за живое, поэтому он позволил себе слегка приобнять Лиссу за плечи.

— Никто не может решать, как тебе жить и чем заниматься, если к этому тянется все твое существо, то нужно идти за этим импульсом, иначе можно просидеть всю жизнь с болью в сердце и ненавистью на весь мир, — девушка ткнулась носом в толстовку парня, почему-то не чувствуя ни неловкости, ни неправильности.